Владимир Романенко - Жди, за тобой придут

В первом тайме территориальное преимущество было на стороне португальцев: они больше владели мячом, создали два голевых момента, в то время как немцы, пребывая в несколько лучшей спортивной форме, серьёзных угроз для португальских ворот так и не смогли организовать.

— Будет забавно, если Португалия без Фиго победит Германию в её лучшем составе и на родной для немцев земле, — сказал Яго.

— О, это было бы действительно забавно!.. — подхватил Костя, но тут же осёкся. «Немцы, конечно, свиньи: из-за них Аргентина в очередной раз уехала домой, так и не забрав полагавшийся ей по праву кубок мира. Но выиграют они у Португалии или проиграют, какая, в сущности, разница?».

— Да нет! — сказал он через секунду. — Ща Клинсман им в раздевалке внушение сделает, и всё придёт в норму.

Сам не очень-то веря этому прогнозу и желая как-то загладить неловкость, он решил сменить тему:

— А почему вас так назвали, Яго?

— Не знаю, — смущённо ответил голландец. — Я, если честно, никогда у родителей не спрашивал. Имя, конечно, не очень распространённое, но иногда встречается…

«Да уж… Главным образом, на страницах литературных произведений. Или, точнее, произведения».

Скользкую тему шекспировских аллюзий он решил однако не трогать, а когда второй тайм подошёл к концу, обнаружил себя даже искренне радующимся за голландского тёзку всемирно известного драматического подлеца.

Швайнштайгер открыл счёт ударом с приличного расстояния, Петит наградил немцев автоголом в португальские ворота, и всё тот же Швайнштайгер забил третий мяч, опять же издалека. Символическое утешение в виде одного ответного гола подарил южанам вышедший на замену уже в самом конце матча Нуно Гомеш, и, спустя пару минут, единая Германия начала шумно праздновать свою желанную викторию.

«Бессмысленный матч — бессмысленный результат!» — суммировал итоги Костя и, поблагодарив хозяйку за кофе, а мужчин — за компанию, вышел из трейлера.

Решив посидеть немного в тишине, он направился, было, к реке, но через несколько шагов увидел раскрасневшуюся Жаклину с горящими глазами, стремительно двигавшуюся прямо на него.

— Константин! — закричала она на ходу. — Тебя-то я как раз и ищу! Побежали скорее на тантру! Первое занятие гратис, и шаманамы тебя отпускают. Эвелин и Флорис уже там.

— Да? — удивился Костя. — Хочешь сказать, она передумала?

— Всё нормально! Ты её только больше не зли, хорошо?

— Постараюсь… А что мы должны будем делать? Я ведь о тантре знаю только, что это парная йога, но в детали процесса никогда не вникал.

— Через минуту сам всё увидишь — тебе понравится! — сладко пообещала пловчиха. — Надеюсь, как партнёрша, я тебя устраиваю?..

— А там до какой степени люди, как бы это сказать… ну, в общем, сближаются?

— Не переживай! Физическим сексом заниматься не будем. На открытых классах до конца вообще никто не раздевается.

Левая щека Жаклины чуть заметно дёрнулась, однако Костя предпочёл не выяснять, сожалела ли пловчиха по данному поводу или, наоборот, высказывала удовлетворение.

В крохотный зальчик, не больше тридцати квадратных метров площадью, набилось пятнадцать пар.

«Как на кладбище — два метра на человека. Здесь, впрочем, даже вдвое плотнее».

Седенький, лысоватый, необыкновенно подвижный гуру жестом пригласил их занять свободный пятачок на мягком ковролине и тут же возобновил свою прерванную лекцию. Флорис и Эвелин сидели в паре метров от них и выглядели сущими ангелочками.

Туземец весело подмигнул Косте: мол, не тушуйся, всё будет окей; и блондинка на этот раз тоже не прятала свой взгляд. По выражению её лица Костя понял, что либо злость и обида каким-то волшебным образом покинули её, либо Анжела тайком слила ей информацию о Мишином вечернем приглашении.

Вводную лекцию он слушал без должного сосредоточения и поэтому усвоил самый минимум тантристских концепций: банальный перепихон — это пошло; сексуальную энергию можно и нужно использовать гораздо более эффективно; сам половой акт необходимо рассматривать как святыню, но только, если он составляет часть некоего целостного ритуала; энергетическая компонента этого ритуала служит инструментом психической трансформации человека и, в конце концов, ведёт к пробуждению творческих сил организма, слиянию мужского и женского начал, преодолению двойственности и, как следствие, приобщению к Абсолюту.

«Складно поёт!» — мысленно похвалил тантристского гуру Костя.