Джозеф Кутзее - Медленный человек

– Да, Элизабет знает меня лучше, чем я сам. Мне даже не нужно открывать рот.

– Это хорошо, – говорит Марияна. – Я делаю чай.

Шторы задернуты от палящего солнца, но сквозь щели видны два высоких эвкалипта во дворе и пустой гамак, подвешенный между ними.

– Стиль жизни, – замечает Элизабет Костелло. – Разве не так это называется в наши дни? Нашим друзьям Йокичам нужно соответствовать стилю жизни.

– Я не понимаю, почему вы подтруниваете над этим, – отвечает он. – Безусловно, в Мунно-Пара так же имеют право на стиль жизни, как и в Мельбурне. Зачем же им было покидать Хорватию, как не для того, чтобы самим выбирать себе стиль жизни?

– Я не подтруниваю. Напротив, я полна восхищения.

Возвращается Марияна с чаем. С чаем, но без пирога.

– Итак, зачем вы приходите? – осведомляется она.

– Мог бы я побеседовать с Драго, совсем недолго?

Она качает головой.

– Нет дома.

– Хорошо, – продолжает он. – У меня есть предложение. У Драго ключи от моей квартиры. Во вторник утром я уйду и буду долго отсутствовать. Уйду в девять и вернусь не раньше трех. Могли бы вы сказать Драго, что мне было бы приятно, когда я вернусь домой, увидеть, что всё на своем месте, как раньше.

Следует долгое молчание. На Марияне синие пластиковые босоножки. Синие босоножки, темно-красные ногти на ногах. Хотя он бывший фотограф-портретист, а Марияна бывший реставратор картин, их эстетические понятия резко расходятся. Весьма возможно, что и в других вопросах их взгляды резко расходятся. Например, их отношение к словам «мое» и «твое». Женщина, которую он мечтал увести у мужа. Я хочу о вас заботиться. Хочу защитить, взять под свое крыло. Как бы это выглядело в реальности: заботиться о ней, двух ее враждебно настроенных дочерях и вероломном сыне?

– Я ничего не знаю про ключи, – говорит Марияна. – Вы даете Драго ключи?

– У Драго были ключи от парадного входа, когда он у меня жил. Когда пользовался моей квартирой. Один ключ у вас, второй – у Драго. Он может выносить вещи из квартиры и может приносить их обратно. Независимо от того, дома ли я. Воспользовавшись ключом. Не знаю, как мне объяснить это еще яснее.

На столе – хромированная зажигалка в форме раковины наутилуса. Марияна закуривает сигарету.

– У вас тоже есть жалобы? – спрашивает она Элизабет. – Вы тоже думаете, что мой сын – вор?

Элизабет театрально пожимает плечами.

– Не знаю, что и подумать, – отвечает она. – В наши дни перед молодежью столько соблазнов… Это слово… «вор»… Такое большое, такое тяжелое, такое… окончательное. В Америке используют слово «кража». Крупная кража, мелкая кража – и много градаций между ними. Полагаю, что Пол имеет в виду мелкую кражу, самую мелкую, такую мелкую, что вещь как бы и не украли, а одолжили. Вы это хотели сказать, Пол? Что Драго, или скорее один из друзей Драго, одолжил у вас пару вещей, которые вам бы хотелось получить обратно. Он кивает.

– Так вот для чего вы приходите! – говорит Марияна. – Никакого телефонного звонка, просто стучите в дверь, как полиция? Что он берет? Что, вы говорите, он берет?

– Фотографию из моей коллекции. Фошери. Оригинал заменен копией, копией, которую подделали – уж не знаю, для какой цели. И мы не полиция. Это же смешно. Полиция не приезжает на такси.

Марияна машет в сторону телефона. Им дают понять, что визит закончен? Но он даже не допил свой чай.

– Оригинал? – повторяет она. – Что это такое – оригинальная фотография? Вы наводите камеру, вы делаете копию. Вот как работает камера. Камера похожа на ксерокс. Так что же такое оригинал? Оригинал – это уже копия. Не то что картина.

– Это вздор, Марияна. Софистика. Фотография – это не сама вещь. То же самое и картина. Но от этого ни то ни другое не становится копией. Каждая становится новой вещью, новой в этом мире, реальной вещью, новым оригиналом. Я лишился оригинального снимка, который представляет для меня ценность, и хочу получить его обратно.

– Я говорю вздор? Вы делаете фотографию, или этот человек, как его, Фошери, делает фотографию, потом вы делаете отпечатки – один-два-три-четыре-пять, – и все эти отпечатки оригиналы, пять раз оригиналы, десять раз оригиналы, сто раз оригиналы, никаких копий? Что же тогда вздор? Вы приходите сюда, вы говорите Драго, что он должен найти оригиналы. Для чего? Чтобы вы могли умереть и отдать оригиналы в библиотеку? Чтобы вы стали знаменитым? Знаменитый Пол Реймент? – Она поворачивается к Элизабет Костелло. – Мистер Реймент предлагает нам деньги. Вы это знаете? Он предлагает забрать меня с работы по уходу. Он обещает всем нам новую жизнь. Предлагает Драго новую школу, шикарную школу в Канберре. Предлагает платить, Теперь он говорит, мы у него крадем.