Деа Триер Мёрк - Зимние дети

— А тумана в глазах не бывает?

— Нет, но иногда вдруг начинает болеть голова. Такая противная сверлящая боль.

Его карие глаза улыбаются пациентке. Она благодарно улыбается ему в ответ.

С тех пор как Карен-Маргрете убедилась, что беременна, она только и думает о своем животе. Каждый Божий день. С утра до вечера. Что там внутри. Как оно выглядит. И хорошо ли ему там.

Она была счастлива. У нее прибавилось сил, и на работе она успевала больше, чем раньше. Живот был округлый и упругий. Врач был ею доволен. Кровяное давление несколько повышенное, но состав крови вполне удовлетворительный. Почки в порядке. Никакой отечности. Изредка побаливает голова. А вообще все показатели в норме.

Как это приятно, когда все в норме!

Так было до известного момента. Затем вдруг появились отеки, сначала на щиколотках, а спустя пару дней — и повыше. Слегка поднялось давление, и в моче появился белок. Вокруг нее захлопотали. Не страдает ли она мигренями? Да, случались приступы.

И вот ее положили на сохранение, и на табличке над кроватью появилась Надпись «токсическая беременность».

Но сама Карен-Маргрете абсолютно спокойна и уверенна. Ничто не может поколебать ее радость и надежду. Ей должны помочь. И все будет в порядке.

— Если хочешь, я с удовольствием буду присутствовать при родах, — сказал ей муж.

— Ты серьезно говоришь?

— Конечно. Решай сама, как тебе лучше, а я со своей стороны готов…

— Я ужасно хочу, чтобы ты был со мной. Мне это очень поможет. И потом, мы, значит, будем вместе во всем, с самого начала.

Карен-Маргрете вешает свой цветастый халат на спинку стула у кровати, смотрит на свою соседку, семнадцатилетнюю Конни из Хундестеда.

Конни спит. Одеяло вот-вот соскользнет у нее на пол. Карен-Маргрете осторожно поправляет его.

В дверь заглядывает медсестра.

— Вам надо принять фенемал — пятьдесят миллиграмм.

По коридору, скрипя, продвигается большая тяжелая тележка с книгами. Ее тащит высокий молодой человек со светлой бородкой, а замыкает шествие пожилая дама в очках и белом халате, она подталкивает тележку сзади. Тележка останавливается у большого окна перед нулевой палатой.

— Не хотите ли чего-нибудь почитать?

— Спасибо, у меня есть, — говорит Линда, поспешно хватаясь за свою «Роман-газету»: еще навяжут какое-нибудь занудство.

— А вы?

— Мне читать нельзя, — говорит Оливия. Она по обыкновению вяжет, держа вязанье перед самыми глазами.

— Есть у вас что-нибудь про роды? — спрашивает Мария.

— Да-да. Вот, пожалуйста. Книжка называется «Психопрофилактика родов». Ее написала одна из наших здешних акушерок.

Библиотекарь протягивает ей тоненькую брошюрку в голубой пластиковой обложке.

— А простой смертный может это понять?

— Нет ли у вас Карен Бликсен? — спрашивает Гертруда.

Сквозь распахнутую дверь слышен разговор между молодым человеком и окружившим его персоналом отделения.

— Как насчет Агаты Кристи — может, подойдет? А Мария Ланг? Вале и Шёвалль, знаете ли, ничуть не хуже.

Пожилая библиотекарша собралась уходить.

— Не скажете вы мне, что читают люди, лежа в больнице? — говорит Мария. — Очень мне любопытно узнать.

— Что читают? Что читают… Во всяком случае, не слишком толстые книги. Что-нибудь такое, что можно прочесть за день-другой. Больше всего пациенты любят романы, такие, чтобы дух захватывало. А еще документальные истории из времен второй мировой войны, про шпионов, про подводные лодки, про диверсии и переправку беженцев. А также детективы и юмор. Мемуары тоже в ходу. Ну и женщин-писательниц многие любят. И само собой, всяческие руководства по вязанию, по оформлению интерьера…

— А как насчет длинноволосых?

— Этих народ не читает! Кто их может осилить! Если и читают, то лишь в психиатрическом отделении.

— Как вы назовете своего ребенка? — спрашивает Конни.

— Как-нибудь очень красиво, — мечтательно говорит Карен-Маргрете. — Каким-нибудь очень красивым именем. Мы думали, может, Брайан или Бенни.

— Да почему вы так уверены, что будет мальчик?

— Обязательно мальчик. Это было установлено, когда мне делали хромосомный анализ.

— А зачем они делали такой анализ?

— Потому что, изучая набор хромосом, можно выяснить, не будет ли ребенок монголоидом. Когда женщина немолодая, такая опасность увеличивается.

— А почему? — любопытствует юная Конни, уютно подсунув руку под щеку. Вряд ли она понимает, что такое монголоид или хромосома. С тем же успехом Карен-Маргрете могла бы сказать, что нужно изучить набор монголоидов, чтобы установить, что ребенок не будет хромосомой. Но это не имеет никакого значения. Конни просто приятно поболтать с Карен-Маргрете. Впервые в жизни с ней обращаются как со взрослой.