Ник Хорнби - Hi-Fi

– Когда я сказал, что не должен был вас пускать, я не имел в виду, что вы молодо выглядите. Наоборот. – Господи! – Нет, старой вы тоже не выглядите. Вы выглядите ровно на ваш возраст. – Того не легче. А вдруг ей сорок пять? – Да, именно так. Ну, может, чуть моложе, но ненамного. Не очень намного. Как раз как надо. Я совсем забыл, что не все поступают сразу после школы. – Все, пора из подслеповатого, бессловесного, сентиментального олуха превращаться в изощренного потнорукого соблазнителя.

Однако следующие несколько минут я с нежностью оглядываюсь на дни, проведенные мною в образе сентиментального олуха, – они кажутся мне бесконечно привлекательнее следующей моей инкарнации, в которой я стану Мужчиной Без Принципов.

– У вас, наверное, огромная коллекция пластинок? – говорит Кэролайн.

– Ага. Не хотите зайти посмотреть?

Только это я и имел в виду! Только это! Я подумал, может, она захочет сфотографировать меня на фоне коллекции или как-нибудь еще. Но Кэролайн бросает мне в ответ такой взгляд поверх темных очков, что я в уме перематываю пленку, еще раз прослушиваю свою фразу и издаю довольно громкий стон отчаяния. Хотя бы теперь она смеется.

– Поверьте, обычно я такого не говорю.

– Не беспокойтесь. Все равно я не думаю, что редактор позволит мне сделать портретный очерк в духе «Гардиан».

– Меня не это обеспокоило.

– Ладно, все в порядке.

Следующий ее вопрос заставляет меня напрочь забыть о конфузе. Всю свою жизнь я ждал этого момента, и вот, когда он настал, я невероятным образом оказываюсь неготовым, чувствую себя застигнутым врасплох.

– Как выглядит первая пятерка ваших любимых вещей? – говорит она.

– Прошу прощения?

– Что входит в пятерку ваших самых любимых записей? Которые берут на необитаемый остров, минус – сколько там? Да, минус три.

– Минус три чего?

– В «Дезерт айленд диске» [111] «Дезерт айленд диске» – «Пластинки на необитаемом острове», выходящая с 1942 года еженедельная музыкальная радиопрограмма; ведущий берет интервью у гостя программы и ставит музыку с пластинок, которые гость хотел бы иметь с собой, окажись он на необитаемом острове. просят назвать восемь. Восемь минус пять, получается три, правильно?

– Ага. Вернее, плюс три. А не минус три.

– Минутку, я только… ну да ладно. Итак, ваша первая пятерка?

– В клубе или дома?

– А что, есть разница?

– РАЗУМЕЕТСЯ… – Легкий перебор. Я притворяюсь, что у меня запершило в горле, прокашливаюсь и начинаю снова: – Да, кое-какая. У меня есть первая пятерка любимых танцевальных вещей, и просто первая и абсолютная пятерка. К примеру, одна из самых моих любимых песен – «Sin City» «Флайинг Буррито бразерс», но в клубе я бы ее ставить не стал. Это кантри-роковая баллада. Если б я ее поставил, все бы разошлись по домам.

– Ладно, в таком случае любые пять. Осталось четыре.

– Какие такие четыре?

– Ну если одна из пяти «Sin City», то остается еще четыре.

– СТОП! – На сей раз я и не пытаюсь скрыть испуга. – Я не говорил, что она входит в первую пятерку! Я сказал только, что это одна из моих самых любимых песен! Возможно, шестая или седьмая!

Я, конечно, веду себя как дурак, но ничего не могу с собой поделать: слишком уж это для меня важно, и слишком долго я этого ждал. Но куда же подевались все те имена и названия, которые я годами держал в голове на случай, если Рой Пломли, или Майкл Паркинсон, или Сью Лоли, или кто там еще ведет «Мою первую двадцатку» на «Радио-1», вдруг пригласит меня на передачу в качестве экстренной замены неявившейся знаменитости? Почему-то я не способен вспомнить ни одной вещи, кроме «Respect», а это отнюдь не самая моя любимая песня Ареты Франклин.

– Можно я пойду домой подумаю, а потом сообщу, что у меня получилось? Скажем, через недельку?

– Послушайте, не страшно, если вам ничего не приходит в голову. Я сама составлю. Мою первую пятерку хитов из старого «Граучо» или что-нибудь в этом роде.

Она сама составит! Она отнимет у меня первый и единственный шанс составить чарт для газеты! Не дождетесь!

– Минутку-минутку, сейчас что-нибудь придумаю.

«A Horse With No Name». «Beep Beep». «Ma Baker». «My Boomerang Won't Come Back». [112] Роб вспоминает песни, соответственно, групп «Америка» (1972), «Плеймейтс» (1958), «Бонни М» (1977) и Чарли Дрейка (1962), в разное время занимавшие первые строчки хитпарадов. Голова чуть не лопается от названий самых кошмарных песен, я начинаю задыхаться.

– Ладно, пишите «Sin City». – Должна же быть в истории поп-музыки и другая хорошая вещь… – «Baby Let's Play House»!