Том Хэнкс - Уникальный экземпляр - Истории о том о сём

У Джей-Джея возник вопрос:

— Почему бы не вернуться подальше назад во времени, чтобы увидеть подписание Декларации независимости или распятие Иисуса Христа?

— Вернуться можно только в тридцать девятый, — объяснил Берт. — Точнее, в восьмое июня тридцать девятого. У "Хронометрических приключений" есть франшиза в Кливленде. Вот оттуда вполне реально вернуться в двадцать седьмой и посмотреть, как Бейб Рут выбил хоумран, но я не фанат бейсбола.

— Бейб Рут. В Кливленде. — Джей-Джей чуть не подавился. — Распятие Иисуса Христа.

— Он уже четыре раза возвращался, только без меня. Достало, честное слово, — пожаловалась Синди. — Все считали, будто мы — отец и дочь.

— Завтра опять собираюсь. — От этой мысли Берт улыбнулся.

Теперь Джей-Джей смеялся в голос:

— Тридцать шесть миллионов долларов! Берт, за полсуммы я устрою тебе встречу в райских кущах с Адамом и Евой да еще проведу голышом по чистилищу. А ты просто положись на меня и поверь, что я это проверну.

— Мой муж охотно переселился бы в тридцать девятый год, — сказала Синди, — но ему отводится только двадцать два часа.

— Почему именно двадцать два? — не понял Джей-Джей.

— В пространственно-временном континууме длина волны конечна, — объяснил Берт. — Перемещаться по отраженным сигналам возможно только в пределах этого ограниченного времени.

— Нам выдают бумажные деньги и мелочь старого образца, — сказала Синди. — Я купила крохотную позолоченную космоиголку и шар.

— "Трилон" и "Перисферу" {70} 70 …космоиголку и шар. / "Трилон" и "Перисферу"… — "Трилон" и "Перисфера" — главные сооружения Всемирной выставки 1939–1940 гг., которые соединялись между собой мостом. "Трилон" (Trylon) представлял собой серебристо-стальной 210-метровый трехгранный обелиск, словно паривший в воздухе над большим круглым бассейном и омывавшийся снизу струями воды. Павильон "Перисфера" (Perisphere) — здание в форме гигантского шара, диаметром 56 метров, с эскалатором и движущимися галереями, в котором размещалась модель города будущего, "Демокрасити" (Democracity). Посетители попадали внутрь "Трилона" и "Перисферы" по огромному спиральному пандусу, носившему название "Хеликлайн" (Helicline). , — уточнил Берт.

— Как скажешь. Но когда мы проснулись, мои покупки рассыпались в прах.

— Всему виной молекулярная сингулярность.

Берт не пристегивал ремень безопасности. Зачем? Это же его личный самолет. И к черту Федеральное управление гражданской авиации.

— А почему, вернувшись в прошлое, нельзя изменить историю? — полюбопытствовал Джей-Джей. — Например, убить Гитлера?

— На Всемирной выставке в тот день Гитлера не было. — (Низкошумовой лайнер пошел на снижение, земля летела им навстречу. Шарнирные механизмы реагировали на малейшее изменение угла и вскоре должны были обеспечить вертикальную посадку на крыше дома 909 по Пятой авеню.) — К тому же это не меняет дела.

— Как это "не меняет дела", черт побери?

— Одномерные касательные, — ответил Берт, разглядывая внизу Центральный парк, не слишком изменившийся с тридцать девятого. — Есть бесконечное множество касательных, но все мы существуем только в одной.

Джей-Джей покосился на Синди. Та лишь пожала плечами: ну, что возьмешь с этого старика?

— Ему нравится узнавать, каким виделось будущее. А зачем? Мы ведь живем в этом самом будущем, — сказала она.

Через двенадцать минут Джей-Джей уже мчался вдоль ховер-линии на личном автолете к своему частному острову в проливе. А Берт и Синди с посадочной площадки на крыше спустились на личном лифте и располагались у себя в пентхаусе, занимавшем этажи с девяносто седьмого по сто второй.

Синди мгновенно переоделась в новый наряд, выудив его из гардеробной. Собирались они на двадцатипятилетие Кик Адлер-Джонсон и приватный голографический концерт "Роллинг стоунз". Берт на дух не переносил Кик Адлер-Джонсон, хотя уважал ее мужа, Ника, сколотившего состояние покупкой прав на воздух и воду по всему миру.

К тому же в две тысячи девятнадцатом, когда он еще был женат на Одри — третьей по счету супруге, "Роллинги" живьем играли на корпоративной рождественской вечеринке. Он предпочел бы остаться дома, но Синди ничего не хотела слышать.

Берт мечтал переместиться во времени прямо сейчас, прокантоваться до утра, а потом рвануть на выставку тридцать девятого, которая дарила так много надежд на будущее этого мира, каким он мог бы стать.

В тот раз, впервые попав в прошлое на именинные торжества, Синди, облаченная в старомодное платье, чувствовала себя полной идиоткой. Берт же, в двубортном костюме, заказанном в ателье "Хронометрических приключений", был как в раю. Каждую секунду из двадцати двух часов, проведенных в тридцать девятом, он готов был восхищаться чем угодно. Каким же маленьким казался Нью-Йорк! Здания совсем невысокие, поэтому горизонт был куда шире, на тротуарах всем хватало места, а личный автотранспорт и такси поражали своими размерами. Таксисты выходили на линию при галстуках и сетовали на заторы в направлении парка Флашинг-Медоуз {71} 71 … заторы в направлении парка Флашинг-Медоуз… — Флашинг-Медоуз — обиходное название зеленой зоны "Флашинг-Медоуз — Корона-парк", четвертого по площади общедоступного парка в Нью-Йорке, разбитого ко Всемирной выставке 1939–1940 гг. В настоящее время на этой территории находятся Национальный теннисный стадион им. Билли Джин Кинг (место проведения чемпионата US Open), Нью-Йоркский Зал науки, художественный музей, зоопарк, театр и другие учреждения культуры. , но если это называлось заторами, Берт не возражал бы в таких и постоять.