Том Хэнкс - Уникальный экземпляр - Истории о том о сём

Мама припарковала «фиат» около служебного входа, поэтому в отель они зашли через кухню, как раньше, когда приезжали на папином универсале или маминой «королле». С мамой все здоровались, и она отвечала, называя каждого по имени. Какая-то важная дама и один из поваров долго удивлялись, что Кенни с прошлого раза так вырос, но он не знал этих людей, хотя смутно припоминал женские очки «кошачий глаз» с толстыми линзами. Да и кухня стала как-то меньше.

Когда Кенни был маленьким, мама работала официанткой в кафе отеля «Лимингтон», а отец — поваром. Тогда мама ходила в униформе, теперь в деловом костюме. У нее и кабинет свой появился — в холле. На письменном столе — кипы бумаг, во всю стену — стенд с аккуратными столбцами прикрепленных карточек, исписанных разноцветными чернилами.

— Кенни, медвежонок, у меня есть кое-какие дела, а потом расскажу тебе про сюрприз ко дню рождения, договорились? — Мама складывала какие-то листы бумаги в кожаную папку. — Посидишь тут немного?

— Можно это понарошку будет мой кабинет и как будто я здесь работаю?

— Конечно, — улыбнулась мама. — Вот блокноты, смотри, электрическая точилка. — И показала, как вставлять карандаш в отверстие, чтобы раздался скрежет и грифель стал острым, как булавка.

— Если зазвонит телефон, трубку не снимай.

В кабинет зашла какая-то мисс Эбботт:

— Это и есть ваш юноша?

Она была старше мамы и носила очки, но сейчас они болтались на цепочке у нее на шее. Мисс Эбботт согласилась присмотреть за Кенни, а еще она знала, где в случае чего найти маму.

— Кенни денек у нас поработает.

— Чудесно, — сказала мисс Эбботт. — Я принесу тебе штемпели и подушечку, чтобы все было в ажуре. Согласен?

Захватив кожаную папку, мама ушла. Кенни занял ее кресло. Мисс Эбботт принесла штемпели и объяснила, что на оттисках, уже с датой, будут читаться слова «СЧЕТ НА ОПЛАТУ» и «ПОЛУЧЕНО». В прямоугольной коробке темнела синяя чернильная подушечка.

— Знаешь, — сказала мисс Эбботт, — у меня племянник есть — твой одногодок.

Кенни проштамповал блокноты, а потом заскучал и полез в ящики стола. В самом верхнем, разделенном на секции, хранились скрепки, степлеры, цветные круглые резинки, карандаши и несколько ручек с надписью «Отель „Лимингтон“» на боку. В следующем ящике лежали конверты и бумага, причем на каждом листе, сверху, была картинка с отелем и названием.

Кенни встал из-за стола, подошел к двери в приемную и увидел, что мисс Эбботт сидит за столом и что-то печатает — вроде как письмо.

— Мисс Эбботт, — позвал Кенни. — А можно мне взять несколько листочков с надписью «Отель „Лимингтон“»?

— Что? — Она продолжала печатать, не поднимая глаз.

— Можно брать бумагу, на которой написано «Отель „Лимингтон“»?

— Бери.

Кенни проштамповал чистый бланк, фирменной ручкой провел несколько линий, а возле каждой печати написал свое имя. И кое-что придумал.

Снял чехол с пишущей машинки, стоявшей на отдельном столике рядом с маминым. Голубого цвета, с буквами «IBM» на корпусе, довольно громоздкая, она занимала почти всю столешницу. Кенни вставил лист бумаги, понажимал на клавиши — бесполезно. Ни ответа ни привета. Только он собрался спросить у мисс Эбботт, почему машинка не печатает, как заметил переключатель «Вкл./Выкл.», оставленный в положении «Выкл.». Кенни надавил на другую половину переключателя — машина загудела и задрожала. Какой-то механический шарик с буквами дернулся назад-вперед и остановился слева. Каретка с бумагой не двигалась, поэтому Кенни подумал, что пишущая машинка, скорее всего, подсоединена к электронно-вычислительной машине или к такому устройству, которое называют «телетайп».

Он попробовал напечатать свое имя, но выходило только «кккккккккккккк». Тогда до него дошло: если удерживать клавишу, то буква повторяется, да еще раздается треск, похожий на пулеметную очередь: «кккк кккккк кккк кееее еееенн нннннннн н н н ииии иии». Больше всего смущало отсутствие ручки, по которой хлопают, чтобы вернуть лист назад. Ручка отсутствовала. Зато имелась большущая кнопка «Обратно». Нажал — шарик, лязгнув, занял исходную позицию, и Кенни начал печатать с новой строки. Такой поразительной машинки он еще не видывал и даже не догадывался, что такие бывают.

Печатать по-взрослому, как мама или мисс Эбботт, он не умел, а потому просто находил нужные буквы и тыкал одним пальцем, но временами попадал не туда: «кеннистэллкл кйенни стэнлл кенн сэтл». В конце концов медленно, изрядно потрудившись, он все же напечатал без ошибок свое имя — «кенни стэлл» — и вытащил бланк из машинки. Рядом с именем поставил печать « СЧЕТ НА ОПЛАТУ», чтобы все было в ажуре.