Мисима Юкио - Запретные удовольствия

Несколько дней спустя здоровье его матери внезапно ухудшилось. В довершение всего она, обычно посылающая за доктором при малейшем недомогании, теперь упрямо отказывалась от медицинской помощи. То, что эта разговорчивая вдова может провести целый день не открывая рта, согласитесь, было странно. Тем вечером Юити ужинал дома. Когда он увидел, в каком состоянии находится мать, обратил внимание на почти полное отсутствие аппетита, он отложил свой уход.

– Почему ты никуда не идешь сегодня вечером? – с наигранной живостью спросила она сына, который, казалось, застрял дома навечно. – Не волнуйся обо мне. Я не больна. Мне лучше известно о моем состоянии. Если я почувствую себя плохо, сама вызову врача. Я не боюсь, что побеспокою кого-то.

Юити, однако, не делал попыток уйти из дому, поэтому на следующее утро проницательная женщина сменила тактику. С самого утра она пребывала в приподнятом настроении.

Предыдущую ночь вдова почти не спала, но состояние возбуждения, вызванное недосыпанием и тем, что её мозг переваривал всю ночь напролет, сослужило хорошую службу ей и тому, что она задумала сделать. После ужина Юити, ничуть не обеспокоенный, ушёл из дому.

– Вызови мне такси, пожалуйста, – попросила она Киё. – Я скажу, куда ехать, когда сяду в машину.

Киё начала было собираться, чтобы поехать вместе с ней, но старая дама остановила её, сказав:

– Мне никто не нужен. Я поеду одна.

– Но, госпожа. – Киё была очень удивлена. С тех пор как мать Юити заболела, она почти никогда не выходила из дому одна.

– Что в этом странного? Разве я не ездила недавно в больницу одна, когда рожала Ясуко? Тогда это не имело значения.

– Да, но тогда некого было оставить присматривать за домом. И разве вы не помните, что сами мне обещали, что никогда больше не поедите никуда в одиночестве?

Ясуко, слышавшая препирательства между хозяйкой и служанкой, вошла в комнату свекрови с обеспокоенным видом.

– Мама, я поеду с вами, если вы считаете, что Киё не нужно ехать.

– Все в порядке, Ясуко, не беспокойся, – сказала она ласковым прочувствованным голосом, словно разговаривала с собственной дочерью. – Это касается имущества моего мужа, и я должна кое с кем повидаться. Я не хочу говорить с Юити о подобных вещах. Если он придет домой прежде меня, пожалуйста, скажите ему, что за мной приехала моя старая приятельница. Если, наоборот, он придет после того, как я вернусь, я ему ничего не буду говорить, и вы с Киё, пожалуйста, тоже ничего ему не говорите. Обещайте мне. Я разберусь с этим сама.

Приказав им молчать, она поспешно вышла к такси и уехала. Через два часа она вернулась в том же самом такси отправилась спать, явно измученная. Юити пришёл домой очень поздно.

– Как мама? – поинтересовался он.

– Ей лучше. Она легла гораздо раньше обычного, около девяти, – отвечала преданная своей свекрови Ясуко.

Следующим вечером, когда Юити ушёл, его мать снова вызвала такси и приготовилась уезжать. Киё принесла ей круглую застежку для пояса. Глаза старой дамы горели пугающим лихорадочным огнём и, казалось, вовсе не замечали присутствия Киё.

Два вечера подряд она отправлялась в заведение «У Руди» на Юраку-тё подкарауливать Юити, чтобы найти единственно возможное доказательство. Неприятное анонимное письмо, которое она получила позавчера, подтолкнуло её пойти в таинственный ресторан, указанный на приложенной к письму карте. Она должна все увидеть своими глазами, как подтверждение того, что информация не ложная. Она решила отправиться туда одна. Не важно, сколь глубоки корни несчастья, подрывающего семейное благополучие, решать этот вопрос предстояло матери и её сыну. Ясуко нельзя в это втягивать.

Общество «У Руди» было удивлено такой гостьей, появлявшейся две ночи подряд. В эпоху Эдо [137] Эпоха Эдо (1603 - 1868). мужчины-проститутки, которые обычно обслуживали гомосексуалистов, пользовались покровительством вдов. Однако теперь этот обычай был забыт.

В письме говорилось о странностях этого заведения. Вдова Минами старалась изо всех сил и чудесно преуспела с самого начала, изображая особу, знакомую с местными обычаями. Ни в малейшей степени не выдавая своего удивления, она дружелюбно общалась с окружающими. Хозяин, вышедший поприветствовать её, был очарован присутствием столь благородной пожилой женщины и её непредвзятыми суждениями. Ему не оставалось ничего иного, как доверять ей. К тому же, в довершение всего прочего, эта женщина расставалась с деньгами без особых раздумий.