Пол Остер - Ночь оракула

— Первоклассный вор, — развивал свою характеристику мой визави. — Специализируется по магазинам. Его не могли поймать с поличным, а почему? Вместо того чтобы ходить «на дело» в длинном пальто, как это у них принято, он надевал сутану. Кто заподозрит отца Фредди, божьего человека, правильно? Однажды, представляешь, застревает он в пробке, где-то в центре, совсем немного не доехав до аптеки, которую собирался обчистить. Видит, дело серьезное. Какой-то мужик переходил дорогу, и его сбила машина. Оттащили мужика на тротуар, кровища хлещет, кент в отрубе, того гляди концы отдаст. Тут какая-то телка бросается к Фредди и умоляет его причастить умирающего. Пиздец. Отец Фредди не знает ни одной молитвы! И дать деру нельзя — сразу тебя расколют и в кутузку. Короче, опустился он на колени, руки перед собой сложил, всё, как положено, и понес полную фигню в ухо этому доходяге. Прям как в кино. Потом перекрестил его и укатил как ни в чем не бывало. Ничего так, да?

— Я вижу, групповая терапия раздвинула твои горизонты.

— Это что! Ну, подворовывал Фредди, чтобы разжиться «дозой», делов-то. Тут есть люди покруче. Видишь черного парня за угловым столиком, здоровый такой, в синей фуфайке? Джером. Двенадцать лет оттрубил в «Аттике» за убийство. А блондиночку за соседним столом, с мамашей? Салли. Денег немерено, одна из богатейших семей в Нью-Йорке, живут на Парк-авеню. Знаешь, чем она занималась? Останавливала машины возле Линкольнского тоннеля и трахалась с водилами за двадцать баксов. А вон тот, Альфонсо, в желтой рубашке, изнасиловал свою десятилетнюю дочь. Рядом с ними, Сид, я пай-мальчик.

Похоже, сладкое его немного подзарядило, во всяком случае, когда мы относили подносы с грязной посудой на кухню, он уже не напоминал шаркающую ногами сомнамбулу, его шаг даже сделался пружинистым. Я провел с ним около получаса — достаточно, чтобы считать свою миссию выполненной. В дверях Джейкоб спросил, не хочу ли я подняться в его комнату на четвертом этаже. Посмотрю, как он живет, а в час тридцать родные и друзья приглашаются на расширенный сеанс групповой терапии. В том, как он цеплялся за меня и не хотел отпускать, сквозило что-то жалкое. Мы ведь были едва знакомы. Видимо, он устал от одиночества и хотел видеть во мне своего друга, хотя прекрасно понимал, что я выступаю в роли, так сказать, секретного агента его отца. Я пытался ему сочувствовать, но у меня это плохо получалось. Этот человек плюнул в лицо моей жене, и пусть прошло уже шесть лет, я не мог простить ему такое. Глянув на часы, я сказал, что через десять минут у меня встреча неподалеку. В его глазах промелькнуло разочарование, но уже в следующую секунду лицо его превратилось в маску безразличия.

— Дело хозяйское. Надо, так надо.

— Загляну к тебе через неделю, — соврал я, не моргнув глазом.

— Смотри сам. Тебя, Сид, никто не неволит. Он снисходительно похлопал меня по плечу, и не успел я протянуть ему руку, как он повернулся и зашагал по направлению к лестнице. Я немного подождал, в надежде что он обернется и кивнет мне напоследок, но так и не дождался. Джейкоб не спеша поднялся по лестнице, и когда он скрылся из виду, я подошел к регистрационной книге и расписался в графе «Убыл».

Часы показывали начало второго. На улице потеплело, и я пожалел, что надел куртку. Пользуясь тем, что редко попадаю в район Верхнего Ист-Сайда, я решил немного побродить по окрестностям. Разговор с Джоном о визите к его сыну обещал быть трудным, и, вместо того чтобы сразу ему позвонить, я предпочел отложить эту малоприятную обязанность до возвращения в Бруклин. Звонить из дому я, понятно, не мог, во всяком случае при Грейс, но за углом нашего дома, в кондитерской «Ландольфи», есть допотопная телефонная будка со складной дверью, вполне пригодная для такого случая.

Вскоре я уже шагал по Лексингтон-авеню в районе 90-х улиц, подумывая о возвращении домой. Вдруг кто-то толкнул меня в плечо, и когда я обернулся, чтобы взглянуть на хама, я увидел нечто до такой степени невероятное, что в первую минуту решил, что это галлюцинация. На противоположной стороне улицы виднелась вывеска: БУМАЖНЫЙ ДВОРЕЦ. Неужели Чанг успел открыть новый магазин? Это показалось мне невероятным, хотя… с учетом его скоростей — как он за одну ночь свернул свой бизнес, как гонял на этой роскошной красной машине, как не глядя вкладывал деньги в сомнительные предприятия, как сорил деньгами направо и налево, — почему бы и нет? Чанг жил, не снимая ноги с акселератора, жил с ощущением, что стрелки часов постоянно отстают, хотя все вокруг полагают, что они спешат. Отчего же человек, которому минута казалась часом, не мог за те дни, что я его не видел, провернуть такое дело?