Эльвира Барякина - Фабрика гроз

— Все совсем не так! — закричала Щеглицкая, но Кристина даже не обернулась.

Чутко прислушиваясь к происходящему на лестнице, она приоткрыла входную дверь. Предпоследний этаж, значит, ушедший за сигаретами охранник будет возвращаться на лифте. Стало быть, надо спускаться пешком.

Закрыв за собой дверь, она побежала вниз, молясь только о том, чтобы не столкнуться с ним у входа в подъезд.

Синий жил ближе всех, и потому Кристина направилась прямиком к нему.

Он оказался дома.

— Ты?! — выдохнул он, впуская ее в квартиру.

Она прижала палец к губам и быстро проскользнула за дверь.

— Что случилось?! — невольно переходя на шепот, спросил Синий.

Кристина сделала ему знак молчать, а сама надолго припала к дверному глазку, пытаясь выяснить, не следил ли за ней кто-нибудь.

— Вроде все чисто, — наконец пробормотала она. — Дай попить, ради бога, а то в горле пересохло!

Ошарашенный и взволнованный, Синий отвел ее на одичалую за время выборов кухню, вымыл пару чашек, налил чаю…

— Ну, не томи, рассказывай!

… Кристина все никак не могла осознать, что ей удалось благополучно добраться до Синего. Ее всю колотило. Немного успокоившись, она принялась описывать случившееся:

— Меня заманили в ловушку и почти сутки держали в наручниках. Софроныча скорее всего тоже схватили… И знаешь, кто меня подставил? Марина Щеглицкая!

Услышав ее имя, Синий спал с лица.

— Не может быть! — растерянно пробормотал он. — Мне же сказали, что она на больничном!

— Мы были вместе на той квартире. Она выполняла роль подсадной утки: ей поручили выведать, не остались ли у меня еще какие-либо видеоматериалы насчет этилированного бензина…

— Маришка не могла этого сделать! — горячо воскликнул Синий.

Кристина подняла на него тяжелый взгляд.

— Еще как могла. Она предатель! Ты вспомни, откуда она вообще взялась: ее направили к тебе на зачет, но так получилось, что его принимала я, а не ты. Ей надо было попасть к тебе в штаб, чтобы потом доносить Пименову… Кристина смешалась, внезапно поразившись отсутствию всякой логики в своем рассказе. — Синий! — позвала она почти жалобно. — Скажи, Христа ради, твой человек из стольниковского штаба — это сам Боря и есть?

Синий вытаращил на нее глаза.

— Ты чего говоришь-то?! Как может начальник штаба быть шпионом?! Он же самый главный там!

— Я не знаю! — почти выкрикнула Кристина. — Но мне Эдик сказал…

Перескакивая с одного на другое, она поведала ему о своих злоключениях.

— Наверное дело было так, — под конец сделала она вывод. — Боря с самого начала договорился с Хоботовым обо всем, но он знал, что ты его ненавидишь и ни при каких условиях не будешь с ним работать… А тобой пожертвовать они не могли — ты слишком классный специалист. Поэтому они решили не рассказывать тебе ничего и просто ждали итогов первого тура. Они думали, что Стольников вылетит еще две недели назад, но так получилось, что Алтаев провел его во второй тур. И они поняли, что так или иначе, тебе все станет известно. А ты у нас — известный чистоплюй, ты мог бы и взбрыкнуть, выступить в прессе… Им нужно было что-то, что помогло бы держать тебя в рамках. И тогда они придумали подослать к тебе Щеглицкую.

— Этого не может быть… — потрясенно прошептал Синий. — Она привела тебя к Пименову на корабль, она соблазняла Стольникова, когда вы ездили в Удоев…

— Боре с самого начала было наплевать на репутацию Стольникова! А на корабле меня вообще провели как дурочку: Пименов специально подстроил все так, чтобы я подслушала их разговор с Караваевым. Этим он убил двух зайцев: дал мне материалы против Стольникова и внедрил к нам Щеглицкую.

Синий схватился за голову.

— Но почему Пименов открыто не выступил против Стольникова?

— Не знаю… — отозвалась Кристина. — Синий, что нам делать?!

Постепенно все сказанное начало доходить до его сознания.

— Так значит, мы практически на сто процентов выигрываем эти выборы… — медленно произнес он. — Алтаев сидит в КПЗ… Его мы устранили…

Кристине показалось, что она ослышалась.

— Как в КПЗ?! — Губы ее задрожали. — Почему?!

Синий криво улыбнулся.

— Я подумал, что это он виновен в твоем исчезновении, ну и заявил, куда следует.

— Да нет же! — возмущенно выкрикнула Кристина. — Он меня… Ты ничего не понимаешь!

— Да ладно тебе! Ему же пока не предъявили никакого обвинения. Через двое суток перед ним извинятся и его выпустят.

Сорвавшись с места, Кристина кинулась в прихожую и принялась обуваться.