Пол Остер - В стране уходящей натуры

— Дело не в тебе, — твердил он. — Дело в обуви. Каждый раз ты будешь возвращаться с мокрыми ногами, и все опять кончится простудой. А если, не дай бог, воспалением легких, что мы тогда будем делать?

— Если ты так за меня боишься, можешь в следующий раз, когда я отправлюсь в город, одолжить мне свои ботинки.

— Они для тебя слишком большие. Ты будешь в них как ребенок в отцовских ботинках. Кончится тем, что ты в них растянешься и они достанутся какому-нибудь проходимцу. Ты этого хочешь?

— Я виновата, что у меня маленькие ступни? Такой уж я уродилась.

— Анна, у тебя чудные ступни. Таких ножек просто не бывает. Я готов на них молиться, целовать землю, по которой они ступают. Вот почему их надо держать в сухости и тепле. Мы не можем допустить, чтобы они попали в беду.

Последующие недели стали для меня тяжелым испытанием. Сэм тратил драгоценное время на то, что с легкостью могла сделать я, а работа над книгой застопорилась. Я страдала от мысли, что какие-то дурацкие ботинки доставляют нам столько хлопот. Живот заметно округлился. Я пребывала в роли прекрасной дамы, которая целыми днями сидит у окна, пока ее доблестный рыцарь сражается на войне. Я говорила себе: надо раздобыть новые ботинки и наша жизнь войдет в прежнее русло. Я спрашивала разных людей в очереди за водой и даже пару раз посетила аристотелевы диспуты в надежде получить толковый совет. Все напрасно. И вот однажды в коридоре на шестом этаже я столкнулась с Дюжарденом. Он заговорил со мной так, словно мы были сто лет знакомы. После нашей стычки в комнате раввина я старалась держаться от него подальше, и его внезапное расположение меня, признаться, удивило. Дюжарден был сухарь и педант. Не сомневаюсь, что все это время он избегал меня точно так же, как я его. А тут — сплошные улыбки и сочувствие.

— Я слышал, вам нужны ботинки, — сказал он. — Если это правда, я мог бы вам помочь.

Эти слова должны были меня сразу насторожить, но слово «ботинки» усыпило мою бдительность. Понимаешь, я так жаждала их заполучить, что мне не пришло в голову задуматься о его побуждениях.

— Так вот, — продолжал он. — Мой кузен занимается, м-м, как бы получше выразиться, в общем, он покупает и продает. Подержанные вещи, потребительские товары и так далее. Иногда перепадает и обувка — вот, видите на мне? — может, и сейчас что-то есть. Сегодня я как раз буду у него дома, и мне не составит труда, решительно никакого труда спросить его от вашего имени. Мне, конечно, надо знать ваш размер — небольшой, я так понимаю — и сколько вы готовы потратить. Но это уже детали. Давайте встретимся завтра, к тому времени, надеюсь, у меня будет для вас обнадеживающая информация. Без хорошей обуви нынче никуда, а у вас, как я погляжу, дела совсем никудышные. То-то вы всех спрашиваете. Разве можно в такую погоду выходить в обносках!

Я сообщила ему размер и максимальную сумму, после чего мы договорились о времени. Дюжарден был сама обходительность, но как-то уж очень он старался. Наверно, получает комиссионные от своего кузена, подумала я. А собственно, что тут такого? Каждый зарабатывает, как может, и если он помимо основной работы еще успевает проворачивать на стороне свои делишки — что ж, умеет человек устраиваться. Сэму я ничего не сказала. Я совсем не была уверена, что кузен Дюжардена что-то мне предложит, ну а если сделка все же состоится, пусть это станет для Сэма сюрпризом. Сама я старалась не слишком обольщаться. Наши сбережения к тому времени упали ниже отметки в сто глотов, поэтому я назвала Дюжардену смехотворную сумму — не то двенадцать, не то десять глотов. Он даже бровью не повел, стало быть, согласился. Этого хватило, чтобы породить у меня какие-то надежды, так что двадцать четыре часа я провела в состоянии возбужденного ожидания.

На следующий день, в два часа, мы встретились в северо-западном крыле главного зала. В руках у Дюжардена я увидела коричневый бумажный пакет и сразу поняла, что все складывается в мою пользу.

— Кажется, нам улыбнулась удача. — Он, как конспиратор, взял меня под локоть и повел за колонну, где нас никто не мог увидеть. — У моего кузена нашлась пара как раз вашего размера, и он готов ее вам уступить за тринадцать глотов. Сожалею, что не сумел еще больше сбавить цену, но, поверьте, я сделал все, что было в моих силах. Товар отличного качества, и сделка, я считаю, отличная.

Отвернувшись к стене, Дюжарден осторожно извлек из пакета левый ботинок из настоящей кожи, с подошвой из толстой, надежной резины — такой обуви не страшно наше бездорожье. Ко всему прочему, ботинок был в почти безукоризненном состоянии.