Вячеслав Репин - Хам и хамелеоны. Том 2

Полураздетых пленников снова согнали к гаражу, вокруг которого ночью разгребали снег. Прибывшие автомашины успели замаскировать, они стояли в стороне, а предназначение площадки, размером с волейбольную, оставалось непонятным. Протянутая масксеть успела побелеть от снега.

Продолжая размахивать прикладами, несколько боевиков, а с ними и уркачи пригнали сюда же еще одну группу пленных из тех, что селились внизу за кухней. Невольники брели плотной гурьбой, все как один изнуренные и оборванные, чем-то действительно похожие на бурлаков со знаменитой картины, — эта шутка была у чечен в ходу. Процессию возглавлял молоденький ефрейтор, повар Иван. На костлявом небритом лице были видны свежие следы побоев. Ссадины еще кровоточили. За ефрейтором плелось трое солдат в летнем армейском рванье, очень молодые и тоже исхудалые. Физиономию одного из троих пересекал уродливый подживающий шрам. В хвосте на самодельных костылях ковылял офицер в засаленной зимней форме летчика — судя по полуоборванным отличительным знакам, подполковник.

На вид крепкий, коренастый, подполковник едва держался на ногах. Под его небольшой двухмесячной бородкой угадывалось еще молодое лицо с правильными чертами. Шея и кисть правой руки были забинтованы.

На вытоптанной площадке собралось около десяти человек пленных. Тут же топтался и Степан. Будто арестант, наравне со всеми, Степан выжидающе щурился. Безмолвная суета боевиков явно не предвещала ничего хорошего. Двое чеченцев отогнали подполковника в сторону. Перед строем, который другие конвоиры всё еще пытались выровнять прикладами, вытолкали молоденького ефрейтора Ивана.

— Полюбуйтесь на эту гадину! Проворовавшуюся… Вы все гады и воры… Сейчас он будет искупать свою вину, — по-русски, но с резким, неприятно гортанным выговором объявил строю один из молодых боевиков, которого Рябцев видел впервые.

Другой чеченец, низкорослый и черноволосый уркач, чем-то похожий на перса, подлетел к подполковнику и пнул его сзади под колени.

Ноги летчика подкосились. Отойдя в сторону, уркач спустил на него собаку. Бросившись на подполковника, овчарка повалила его в снег и стала рвать на нем бушлат, хватала пастью забинтованную руку.

Чеченцы хохотали. Пленники боялись поднять глаза.

— Я тебе дам автомат. Если выпустишь в него очередь, будешь жить, — сказал ефрейтору боевик с орлиным носом, по-видимому, тоже из уркачей. — И тоже давай на колени, собака! А ну живее…

Ефрейтор не расслышал требования или не понял. И его тоже сбили с ног.

— На колени, шакал! — орал низкорослый.

Обреченно глядя в снег, ефрейтор, тоже оказавшийся на коленях, распрямил грудь. Низкорослый передернул затвор АКМа и, ухмыляясь, протянул его пленнику.

— Бери, стреляй! Всего одна очередь, и будешь жить…

Ефрейтор не двигался. Выхватив из-за пояса пистолет, низкорослый приставил черное дуло к виску ефрейтора.

Тот медлил. Странновато, как обреченное животное косясь на силуэт карателя, боясь пошевелить головой, ефрейтор всё же взял протянутый АКМ.

Подполковник не отрывал глаза от снега. Руки его дрожали. В следующий миг стоявшие напротив увидели, как между ног жертвы, вдоль штанин, стало разрастаться темное раздваивающееся пятно. По лицу подполковника потекли слезы. Но он не издавал ни звука, обреченно смотрел в снег и ждал расправы.

— Надо ж, обоссался! — проговорил низкорослый, не отнимая пистолета от головы ефрейтора. — Стреляй! Или я тебя пристрелю! Считаю до трех. Раз, два…

Ефрейтор вдруг вскрикнул, отшвырнул автомат в снег. В тот же миг раздался выстрел. Тело несчастного завалилось на бок. Кровь и жижа мозгов забрызгали снег.

— А ты вставай, собака! Твой час еще настанет, — скомандовал низкорослый подполковнику.

Тот не двигался. Он продолжал стоять на коленях, не смея поднять глаза на людей. Плечи его тряслись. По лицу бежали слезы. Но он по-прежнему не издавал ни единого звука.

— Вставай, баран, кому сказано? — поторопил молодой чеченец и, вразвалку приблизившись, стал прикладом дубасить летчика. — Завтра твоя очередь будет. Мы вон того посадим перед тобой. — Чеченец наугад показал стволом в строй. — Тащи вниз эту падаль! Что ты встал как пень! — приказал чеченец Федоскину, стволом указывая на труп ефрейтора.

На помощь сержанту поспешило двое солдат, из тех, кого привели вместе с подполковником. Подхватив тело за ноги и за руки, стараясь не слишком раскачивать, они бережно понесли погибшего за гаражи в указанном направлении.