Нацуо Кирино - АУТ

Убрав волосы под шапочку, Масако села за длинный стол, закурила и постаралась привести мысли в порядок. Ей вдруг пришло в голову, что Сатакэ вполне мог проникнуть и на саму фабрику. Она повернула голову в сторону собравшихся у дальней стены мужчин, но не обнаружила ни одного нового лица. Сосредоточиться не удавалось; всегда собранная, Масако чувствовала себя не в своей тарелке. Достав из кошелька телефонную карту, она вышла в комнату отдыха, где на стене висел платный автомат, и набрала номер сотового Дзюмондзи.

— Катори-сан?

До нее донесся вздох облегчения.

— У вас что-то случилось?

— Ничего. Просто устал от звонков и решил больше не отвечать. Честно говоря, они действуют мне на нервы.

— А что за звонки? — настороженно спросила она.

— Думаю, это он. Понимаете, кого я имею в виду? Каждый раз одно и то же: едва я отвечаю, как мужской голос говорит: «Ты следующий». Должен признаться, действует сильно, тем более что я ведь еще и видел его.

— Откуда у него ваш номер?

— Ну, это не трудно. Я ведь повсюду раздаю свои визитные карточки.

— Можно определить, откуда он звонит?

— Нет, это сотовый — так что он может быть где угодно. У меня такое чувство, как будто за мной постоянно наблюдают. Двадцать четыре часа в сутки. В общем, я решил убраться отсюда. Так что, Катори-сан, советую позаботиться о себе.

— Подождите! — крикнула Масако, решив, что Дзюмондзи собирается отключиться. — Хочу попросить вас кое о чем.

— О чем же?

— Сегодня на стоянке у фабрики появился «гольф» Кунико.

— Что? — простонал он. — Как?

— Ну, сама Кунико приехать на нем, как вы понимаете, не могла. — Масако понизила голос почти до шепота. — Остается предположить, что на нем приехал Сатакэ.

— Значит, он подбирается все ближе. Я бы на вашем месте тоже свалил куда-нибудь подальше.

— Я так и сделаю. Но не могли бы вы последить несколько часов за стоянкой, а потом сообщить мне, кто уедет на «гольфе»?

— Ну конечно, он.

— Мне нужно знать, куда он отправится.

— Извините, но не могу.

Судя по всему, Дзюмондзи уже навострил лыжи и думал только о том, как спасти собственную шкуру. Они поговорили еще несколько минут, и ей удалось договориться о встрече утром в ближайшем к фабрике ресторане.

Из-за звонка Дзюмондзи Масако едва не опоздала. Отметив в последнюю минуту карточку, она торопливо сбежала по ступенькам вниз, где у двери уже выстроилась длинная очередь. Масако встала в конце. Давным-давно минули дни, когда они четверо становились во главе шеренги, с полным правом претендуя на лучшие места у конвейерной линии.

Двери открылись, и женщины хлынули в цех, спеша занять очередь теперь уже к умывальникам. Дождавшись своей очереди, Масако протолкалась к раковине и, включив воду, принялась тереть руки щеткой. Вспоминая перепачканные кровью и желтоватым жиром Кунико пальцы, она скребла и скребла, пока едва не содрала с ладоней кожу.

— Если пойдет кровь, вас не допустят к работе, — предупредила санитарный инспектор, наблюдавшая со стороны за ее мучениями.

Масако отложила щетку.

— Знаю.

— Что с вами сегодня?

— Ничего, извините.

Она опустила руки в дезинфицирующий раствор, потом тщательно вытерла стерилизованной марлей и начала протирать фартук, но вдруг вспомнила, как трудно было отмыть ванную от крови Кунико, какими липкими были стены, как глубоко под ногти забился жир… и потрясла головой, отгоняя неприятную картину.

— Масако-сан, — прозвучал рядом знакомый голос. Она повернулась — в двух шагах от нее стоял Кадзуо с груженной рисом тележкой. — Вы в порядке?

— Да, — сказала она и, сделав вид, что не может решить, к какой линии подойти, шагнула к нему.

— Я положил их в свой шкафчик.

— Спасибо.

Оглянувшись и видя, что на них пока не обращают внимания, Кадзуо прошептал:

— Вы сегодня немного взвинченная.

«Взвинченная»? Интересно, где это он выучил такое слово? Масако посмотрела на него. Кадзуо выглядел спокойнее, чем раньше, более уверенным в себе. Отчаявшийся мальчишка незаметно превратился во внушающего доверие молодого мужчину, и она вдруг осознала, что нуждается в его успокаивающем присутствии, пусть даже всего лишь на один этот вечер.

Продолжить разговор не удалось — к ним уже бежал красный от злости Накаяма.

— Эй, чем это вы занимаетесь? А ну марш к конвейеру!

Масако молча заняла свободное место. Окрик бригадира напомнил, что фабрика мало чем отличается от тюрьмы, что здесь всё, даже твои физические нужды подчинены общей цели, что частные разговоры не поощряются, что за всеми твоими действиями постоянно следят. Закрой рот и работай — вот и все, что тебе позволено.