Никколо Амманити - Как велит бог

— Сюда.

Мимо проехала машина, осветив задние отражатели мотоцикла.

— Вот он. Давай. — Рино остановил "дукато"

Кристиано вылез из кабины, крепко сжимая палку. Сейчас этот сукин сын узнает, что значит наезжать на Кристиано Дзену.

"Я тебе башку проломлю, урод".

Он обернулся. Машин на дороге не было.

Тогда он побежал с палкой наперевес. Движущееся темное пятно с каждым шагом становилось все ближе. Хлюпанье сдутых шин по асфальту. Метрах в десяти Кристиано резко замедлил бег и дальше пошел на цыпочках, подобравшись к нему на расстояние вытянутой руки.

"Не мазать", — приказал он сам себе.

Затем поднял дубину и выпалил:

— Теккен! Пошел ты...

Теккен обернулся, и, прежде чем он успел понять, что происходит, Кристиано заехал ему дубиной по виску. Теккен точно скончался бы на месте или впал в кому, если бы в последний момент, инстинктивно или по привычке к бою, не отклонил голову ровно настолько, чтобы палка проехалась ему по скуле и ударила между шеей и ключицей.

Без единого стона Теккен отпустил руль мотоцикла, который, хрустнув зеркалом, повалился на асфальт, еще мгновение удержался на шатающихся ногах, как в замедленной съемке, коснулся ладонью места, куда пришелся удар, а затем, шокированный и онемевший, рухнул навзничь поверх своего мотоцикла.

— Вонючий урод! Оставь меня в покое, понял? Ты меня не знаешь, отвяжись от меня. — Кристиано снова замахнулся. — Если не оставишь меня в покое, я тебя убью. — Ему жутко хотелось ударить его, проломить череп этому уроду. — Возомнил себя фиг знает кем, а сам — полное дерьмо. — Кристиано сглотнул. — Понял? Полное дерьмо.

Кристиано посмотрел ему в лицо. В округлившихся от ужаса глазах Теккена читалась уверенность в неминуемой смерти. Вся наполнявшая тело Кристиано ярость погасла столь же стремительно, как зажгла до этого каждую клетку его существа, — достаточно было взглянуть ему в глаза и...

"Я чуть его не прибил"

... больше ее не было, как будто откупорили бутылку, и гнев вышел, как газ. Осталась лишь тошнота и жуткая усталость.

— За что? Я тебе ничего не сделал... Ниче... — пробормотал Теккен, поднимая руки.

В этот момент за плечами Кристиано затормозил фургон и распахнулась дверь кабины.

— Залезай! Живее! — махнул рукой Рино. Кристиано опустил руку, бросил на землю палку и сел на "дукати".

Везде только и трындели, что о "Трехцветных стрелах"

В два часа пополудни триста тринадцатая пилотажная группа Военно-воздушного флота должна была подняться в небо над Мурелле и окрасить его в белый, красный и зеленый цвета.

В восемь утра Данило Апреа в приподнятом настроении позвонил Рино Дзене:

— Суперпредставление! Лучшие пилоты в мире! Наша гордость. Я уже видел их десять лет назад... И это не только я вам говорю. Их во всем мире знают. К тому же бесплатно.

Рино спросил у Кристиано, хочет ли он пойти, и Кристиано ответил "да".

Решено.

Они ехали смотреть "Стрелы"

Четыресыра тоже позвали, и, учитывая, что представление должно было состояться над большим полем, решили устроить пикник с жаренными на гриле колбасками, чесночными хлебцами и вином.

Облака серой пеленой затянули небо над полем, над которым должны были пролететь "Трехцветные стрелы"

Территорию в несколько гектаров огородили по периметру красно-белыми целлофановыми лентами, редкие голые деревья торчали из грязи, как грустные черные антенны.

Когда наши герои приехали на стоянку, здесь уже скопилось несколько сотен машин и микроавтобусов. Мысль устроить барбекю пришла не только им. Отовсюду над мангалами поднимался спиральками дымок. Тут же выстроились рядами грузовички со светящимися вывесками, которые под тарахтенье электрических генераторов отоваривали напитками и сэндвичами.

Народ сидел в шезлонгах и на пластиковых табуретах, утопив ноги в грязи и задрав кверху носы.

Четыресыра припарковался рядом с большим синим пикапом.

Рассевшееся в открытом кузове семейство уплетало пиццу, рисовые тефтели и куриные фрикадельки.

Рино вышел из фургона и понял, что чувствует себя отвратно. Головная боль по-прежнему не отпускала — живучая, пульсирующая, временами она, как спрут, затаивалась в закоулках его мозга, но, когда он перебирал с алкоголем или сигаретами, сердито выползала и протягивала свои электрические щупальца к вискам, глазницам, затылку, добираясь до самого желудка.

"Надо завязывать с выпивкой. Ничего не попишешь"