Ариадна Громова - Мы одной крови — ты и я!

Сказал я это просто так, не думая, и крайне удивился, когда Герка с отчаянием прошептал:

— Ну всё! Видишь, и он тоже…

А Валерка, тоже явно обескураженный, неуверенно утешил его:

— Да Игорь Николаевич это в шутку, чего ты!

— Конечно, в шутку! — поспешил заверить я. — А что? Объясните вы наконец, что случилось и почему вы так опасаетесь за Мурчика?

— Ну, говори, чего же ты! — подбодрил приятеля Валерка.

— Его убить хотят! — хриплым шепотом ответил Герка.

— Кто?!

— Теперь уже все. И отец, и мать, и Ленка даже. А все бабка.

Дело было дурацки-нелепое, как мне показалось сначала.

Герка с самых малых лет любил животных, но жило его семейство вчетвером в одной комнатушке, да еще в густо населенной коммунальной квартире. А года два назад переехали они сюда, в отдельную двухкомнатную квартиру, и Герка немедленно завел себе кота и аквариум. Сначала-то он хотел собаку-овчарку, но родители были против, а теперь ему никакой и собаки не надо — Мурчик лучше кого угодно. А три дня назад приехала к ним бабка, отцова мать. Она жила у дочери, та померла, зять женился на другой, — она и перебралась к сыну.

— Мало того, что аквариум в угол велела задвинуть, а на его место свой сундук установила, — хмуро хрипел Герка, глядя в пол, — так еще Мурчика сразу начала обзывать: «Нечистая сила, вражий дух, домовой!» Чего только не придумает! Ей все не так; что он черный весь, что он такой крупный, и аппетит у него хороший, что он умный… умней ее, вот ей и обидно! А главное-то…

Тут Герка запнулся, а я и не подозревал почему.

— Так что же она все-таки хочет?

Герка с отчаянием махнул рукой.

— Да ей чего только в голову не лезет! То говорит: «Вон его, чтоб его духу не было, я к нему притронуться даже боюсь!» И веником на него замахивается, в дверь его выгоняет. То ничего она не боится, а норовит ухватить Мурчика и выбросить в окно. А то еще говорит, что воротник себе на шубу из него сделает…

— А ваши что же?

— Сначала-то они вроде ничего, даже ее воспитывали: «Ладно, мамаша, вы привыкнете, кот смирный, чистенький, а что ест много, так мы с голоду не пропадаем». Это ей отец говорил. А потом дальше — больше… все на ее сторону перешли и в рот ей смотрят, что она скажет. Боятся вроде ее. А сейчас вечером отец сказал, что либо я кота должен завтра же отнести врачам на исследование, либо он сам его пришибет. Даже вот эту корзинку мама уже приспособила, чтобы его нести.

— Ну и снеси его в ветеринарную поликлинику, я знаю очень хорошего врача. А Мурчик что, вправду болен?

— Да не болен он ничем! — страдальчески морщась, прохрипел Герка.

— Они его не с целью лечить, — разъяснил Валерка, — и не в поликлинику, а завтра Геркин отец узнает, где исследования делают над животными, и чтобы туда Мурчика снести, а там его будут мучить и резать, пока не убьют совсем.

Герка всхлипнул и басом сказал:

— А я ему тогда говорю, что если они на такое пойдут, так я бабку сам из окна выброшу и никогда они меня больше не увидят, потому что я не знаю, что с собой сделаю! А он мне как врежет по уху, так я даже к стенке отлетел. А я сунул Мурчика в корзинку — и на улицу. Ходил-ходил, потом надумал к Валерке пойти, а он меня — к вам…

Я все еще ничего не понимал в этой истории. Ну, темная, дикая баба боится черного кота-это понятно: но при чем тут исследования?

Мурчик сидел и глядел то на меня, то на Герку. Он явно волновался. Длинный блестящий хвост его нервно подрагивал, верхняя губа слегка вздрагивала, обнажая клыки. И вообще я как-то чувствовал, что он волнуется. Именно вот: чувствовал! Теперь я понял, что воспринимаю настроение этого кота прямиком, что у меня с ним сразу установился двусторонний телепатический контакт, которого не было с Барсом. Или, может, односторонний, только я воспринимаю излучения его психики, а я для него закрыт? Все равно интересно до крайности: ни с кем еще у меня так не было — ни из животных, ни из людей. Этот Мурчик просто сокровище, если так; надо будет с ним поработать. Я напряг внимание, даже глаза прикрыл и знаком попросил мальчишек сидеть тихо: мне не терпелось выяснить, можно ли воспринять мысли, если они, конечно, есть у кота? Но ничего я не уловил, кроме смеси тревоги и любопытства, и отключился.

— Но что же с ним все-таки? — спросил я.

— Да ну, Герка, чего ты резину тянешь, действительно! — сказал Валерка и пояснил мне: — Он вообще такой скрытный парень, с ума сойти! Мы с ним два года вместе учимся — и в шестом и в седьмом классе — и живем в одном дворе, а я про Мурчика ничего даже и не знал!