Сесилия Ахерн - Там, где ты

Я смотрела на нее и не знала, с чего начать.

— Орла, расскажите о себе.

Я изучала ее, словно пребывая в трансе, видела, как открывается и закрывается рот, который до этого момента был знаком мне только по фотографиям, как оживает, то есть в прямом смысле становится живым, ее лицо, и вслушивалась в ее голос. Певучий акцент Корка и колыхание длинных светлых волос заворожили меня.

Когда она заговорила об учебе, я решила использовать шанс.

— История искусств в университете Корка? — переспросила я. — Я знаю кое-кого, кто учился в тот же год, что и вы.

— Кого? — подпрыгнула она.

— Ребекку Грей.

У нее рот раскрылся от изумления.

— Не может быть! Ребекка Грей — одна из моих лучших подруг.

— Правда? — Я обратила внимание, что она говорит в настоящем времени.

То есть для нее Ребекка по-прежнему лучшая подруга.

— Ух ты! Чудеса, да и только. Как вы с ней познакомились?

— Я изредка пересекалась с ее братом Эндой. Он дружил с приятелями моих приятелей, знаете, как это бывает.

— А что он теперь делает?

— Ну, в последний раз я его встретила несколько месяцев назад, у него на свадьбе. Думаю, там были и ваши мама с папой.

Она минуту помолчала, а когда заговорила снова, ее голос прерывался и дрожал:

— Как у них дела?

— О, они просто сияли. Там же я познакомилась с одной из ваших сестер, ее звали Лорна, по-моему.

— Да, Лорна!

— Она сказала мне, что помолвлена.

— Со Стивеном? — Орла заерзала на стуле и возбужденно хлопнула в ладоши.

— Да, — кивнула я, — со Стивеном.

— Я так и знала, что она простит его, — улыбнулась Орла сквозь слезы.

— А ваша старшая сестра была на свадьбе с мужем. И, как я заметила, она сильно беременна.

— О-о-о… — Слеза потекла по щеке, и она быстро смахнула ее. — А еще? Кого еще вы видели? Мама и папа что-нибудь говорили? Как они выглядели?

Вот так я вернула ее домой.

Прошло полчаса. Джоана начала довольно громко кашлять, подавая мне сигнал — пришел следующий участник прослушивания. Мы не заметили, как она появилась в зале, и я привычно взглянула на запястье, забыв, что мои часы по-прежнему валяются где-то на дороге из поселка. Меня тут же посетило раздражение: вот, они где-то там валяются, а я ничего не делаю, чтобы их найти. Я поискала в списке имя. Ага, рядом с Джоаной стоит и нервно ломает пальцы Кэрол Дэмпси. Раздражение тут же испарилось, уступив место панике.

— Извините, наше время вышло, — сказала я Орле.

Ее лицо опало, и я поняла, что она чувствует: словно ее совершенно неожиданно вырвали из прошлого, из отчего дома и вернули сюда, в сегодняшнюю реальность.

— Но еще не было прослушивания, — возразила она.

— Все в порядке, вы получите роль, — прошептала я и подмигнула ей.

Она просияла, встала, наклонилась ко мне и схватила мою руку.

— Спасибо вам, спасибо, огромное спасибо!

Я смотрела, как она уходит с Хеленой, и понимала, что в ее голове кружится миллион новых мыслей об услышанных домашних историях. Ей нужно подумать: новая информация порождает новые вопросы и новую тоску по дому.

Кэрол села передо мной. Мать троих детей, сорокадвухлетняя домохозяйка из Донегола, певшая в местном хоре, пропала без вести четыре года назад, когда возвращалась домой с репетиции. За неделю до своего исчезновения она сдала экзамен на водительские права, накануне ее муж отпраздновал в кругу семьи сорокапятилетие, а через неделю у младшей дочери начинались школьные каникулы. Я увидела мышиное личико, робкое и застенчивое, мягкие каштановые волосы, собранные в пучок за розовыми ушами, сумочку на коленях, и мне тут же захотелось вернуть ее домой.

— Итак, Кэрол, — ласково проговорила я, — давайте-ка для начала пару слов о себе.

Позднее мы все уселись в кружок в большом зале. Передо мной была сцена и тысячи отпечатков ладоней, украшавших ее задник. «Сила и надежда», повторяла я про себя. Сила и надежда поддерживали меня весь сегодняшний день. Пока что, после всех сегодняшних встреч, я парила в небесах, но знала, что очень скоро силы покинут меня. Как только все заняли свои места, я, как обычно, устроилась чуть в стороне. От старых привычек так быстро не избавишься. Хелена позвала меня, и хор из пятнадцати голосов поддержал ее. Я взяла стул. И в ту же минуту поняла, что присоединяюсь к группе, чего стремилась избежать всю жизнь. Я медленно села, продолжив борьбу со своими ногами, которые рвались к двери, и с собственными губами, которым не терпелось произнести слова извинения за мой внезапный уход.