Сесилия Ахерн - Там, где ты

Вероятная встреча с людьми вроде Робин обеспокоила меня, но план Хелены развеселил.

— Наверняка можно было организовать все гораздо проще.

— Безусловно. — Хелена перекинула лимонную шаль через правое плечо. — Но так гораздо интереснее.

— А почему вы думаете, что кто-то из списка захочет прийти на прослушивание?

— Шутите? — Похоже, она удивилась. — Вы что, не видели Бернарда и Джоану? Большинство местных жителей любят участвовать в разных мероприятиях, особенно в тех, которые организуют соотечественники.

— А вдруг неирландцы начнут завидовать? — полушутя заметила я. — Не хотелось бы, чтобы они решили, будто я не желаю допускать их к своему великому проекту.

— Нет, — улыбнулась Хелена. — Когда состоится спектакль, вместе с нами смогут повеселиться все желающие.

— Спектакль? Вы хотите сказать, что мы действительно будем ставить пьесу? — изумилась я.

— Непременно! — засмеялась Хелена. — Не вытащим же мы на прослушивание двадцать человек, чтобы потом сообщить им, что никакой постановки не будет. Насчет выбора пьесы решим позже.

У меня снова разболелась голова.

— Как только я сегодня поговорю с ними, они сразу поймут, что я такая же глава актерского агентства, как Бернард — кандидат на главную роль.

Хелена опять засмеялась.

— Не беспокойтесь, они ничего не заподозрят, а даже если заподозрят, то не будут возражать. Здешние жители пытаются заново создать себя: они используют то, что с ними случилось, в качестве второго шанса в жизни. Даже если там вы не владели актерским агентством, никто не удивится, когда вы откроете его здесь. Чем дольше вы тут пробудете, тем лучше почувствуете, какие у нас замечательные взаимоотношения и какая приятная атмосфера.

Я уже почувствовала. Атмосфера действительно была непринужденной, люди — миролюбивыми, и они выполняли свои повседневные обязанности добросовестно и без лишней суеты. Здесь легко дышалось, все всё успевали, в том числе просто посидеть и подумать, не говоря уже о полезных делах. Однажды потерявшись, люди предпочитали тратить свое время на размышления, любовь, привязанности и воспоминания. Принадлежность к команде считалась важной вещью, даже если это означало участие в безнадежном театральном проекте.

— А Иосиф не обидится, что его не позвали?

— Ни капельки, — ответила Хелена.

— Он из Кении?

— Да. — Мы повернули назад и пошли к поселку. — С побережья Ватаму.

— А как он вчера меня назвал? Что значит это слово?

Выражение лица у нее изменилось, и я догадалась: сейчас она прикинется непонимающей.

— Вы о чем?

— Да ладно, Хелена, я видела ваше лицо, когда он назвал меня этим словом. Вы удивились. Не помню само слово… Кипа… Каппа… Что-то вроде этого… Что это такое?

Она наморщила лоб, притворяясь смущенной:

— Извините, Сэнди, не имею представления, о чем вы. Честно, не помню.

Я не поверила.

— Вы сказали ему, чем я на самом деле занимаюсь?

На ее лице опять сменилось выражение — оно стало таким же напряженным, как во время нашей вчерашней сцены на кухне.

— Да, конечно, теперь он знает, но тогда не знал.

— Когда тогда?

— Когда встретился с вами.

— Понятное дело, не знал. Я и не думаю, что Иосиф ясновидящий, просто хотела узнать, как он меня назвал. — От огорчения я даже остановилась. — Хелена, пожалуйста, не лукавьте со мной, я не умею разгадывать загадки.

Она покраснела.

— Придется вам спросить у него, потому что я не знаю. Наверное, он говорил на диалекте кисуахили, а я в нем ни бум-бум.

Стало окончательно ясно, что она лжет, и путь мы продолжили в молчании. Я снова взглянула на часы, волнуясь из-за того, что вскоре мне придется передавать разным людям послания из дома, от членов их семей. Послания, которые они каждую ночь составляли в молитвах. Послания, которые в конце концов будут доставлены адресатам. Смогу ли я точно передать их чувства, вот в чем вопрос. Накануне я сказала Хелене правду: я необщительный человек. То, что я занимаюсь розыском людей, вовсе не означает, что мне нравится проводить с ними время. Мне, конечно, хотелось узнать, куда подевалась Дженни-Мэй, но я вовсе не стремилась отправиться вслед' за ней и не мечтала о ее возвращении.

Хелена, как всегда, инстинктивно поняла, что я чувствую.

— Так здорово было впервые за долгие годы рассказать Иосифу о моей семье, — тихо проговорила она. — Мы проговорили о родителях, пока меня не сморил сон, и они снились мне до самого восхода солнца. Я видела мать, и ее организацию, и отца, и как он искал меня… — Она опустила ресницы. — Сегодня утром я проснулась, толком не соображая, где нахожусь, потому что во сне несколько часов провела там, где выросла.