Сесилия Ахерн - Там, где ты

— Вам нужно дождаться «скорой», Сэнди. Не шевелитесь. — Он снова покосился на Грэхема. — Она бредит. Где же, черт побери, «скорая»?

Грэхем снова заговорил по рации.

— Едут.

— Кто это сделал с вами, Сэнди? Скажите, кто это сделал, и мы найдем его, обещаю.

— Никто. — Она выглядела смущенной. — Я упала. Говорю же вам, я была в том месте, где… А где мой фотоаппарат? Я его потеряла. Ох, Джек, я должна вам кое-что сказать. Это про Донала. — Теперь она говорила спокойно. — Про Донала.

— Давайте, — поторопил он.

— Его там не было. Он не там, где… где все другие исчезнувшие. Он не пропадал без вести.

— Я знаю, — грустно ответил Джек. — Мы нашли его сегодня утром.

— Мне очень жаль.

— А откуда вы знаете?

— Его не было там, где собрались остальные пропавшие без вести, — пробормотала она и закрыла глаза.

— Оставайтесь со мной, Сэнди, — настойчиво повторял Джек.

Я раскрыла глаза, увидела яркий белый свет и почувствовала, как веки наливаются тяжестью. Попыталась оглядеться, но тут же почувствовала острую боль. В голове громко стучало. Я застонала.

— Родная моя… — Откуда-то сверху выплыло мамино лицо.

— Мамочка… — Я заплакала, а она протянула руки и обняла меня.

— Все хорошо, родная, теперь уже все в порядке, — нежно сказала она, гладя мои волосы.

— Я так по тебе скучала. — Я рыдала у нее на плече, не обращая внимания на пульсирующую во всем теле боль.

Услышав эти слова, она перестала гладить меня, словно на мгновение оцепенела от них, а потом ее рука снова медленно задвигалась по волосам. Я ощутила на своем плече папин поцелуй.

— Я скучала по тебе, папа. — Рыдания не прекращались.

— Мы тоже скучали по тебе, доченька. — Его голос дрожал.

— Мне удалось найти это место, — возбужденно произнесла я.

Все вокруг по-прежнему выглядело размытым и нерезким, а мой собственный голос звучал глухо, как сквозь вату.

— Я нашла место, куда попадают все потерявшиеся вещи.

— Да, родная, Джек нам рассказал, — озабоченно произнесла мама.

— Нет, я не сошла с ума и не выдумала все это. Я действительно побывала там.

— Да-да, — остановила она меня. — Тебе нужно отдохнуть, деточка.

— Фотографии в кармане рубашки, — объяснила я, стараясь четко выговаривать слова, но звуки путались, отдаваясь в моей голове. — То есть не в моей, а Барбары Лэнгли из Огайо. Я отыскала их. И положила в карман.

— Полицейские ничего не нашли, милая, — спокойно ответил папа, не желая слушать дальше. — Нет никаких фотографий.

— Наверное, они выпали, — пробормотала я, потому что устала от бесплодных попыток объяснить. — Грегори здесь? — спросила я.

— Нет. Позвонить ему? — возбужденно проговорила мама. — Я хотела, но Гарольд темнил.

— Позвони, — сказала я, а потом все исчезло.

Я проснулась в своей детской, с тем же цветочным рисунком обоев перед глазами, который окружал меня все детство и юность. За это время я успела его возненавидеть и никогда не испытывала желания встретиться с этими обоями. Но сейчас они, как ни странно, дарили мне чувство комфорта. Я улыбнулась, впервые в жизни ощутив счастье от возвращения домой. Никакой сумки у дверей, и никакой клаустрофобии или страха что-то потерять. Я находилась дома уже три дня, отсыпаясь и давая отдых своему покалеченному и измученному телу. Шов на макушке, сломанная нога и вывихнутая лодыжка, зато я вернулась домой, и меня переполняло счастье. Я часто думала о Хелене, Бобби, Иосифе и Ванде, мне хотелось снова оказаться с ними, но я знала: они поймут, что произошло, и подозревала, что они и так обо всем догадывались.

В дверь постучали.

— Войдите, — позвала я.

Грегори просунул голову, потом появился в комнате с подносом, полным еды.

Я проворчала:

— Не буду больше есть. Вы, кажется, решили превратить меня в жирную корову.

— Мы пытаемся поставить тебя на ноги, — мрачно возразил он, пристраивая поднос на кровать. — Миссис Батлер принесла тебе цветы.

— Как мило. — Мне действительно было приятно. — Ты все еще считаешь меня сумасшедшей? — уточнила я.

Я рассказала ему, где побывала, как только накопила достаточно сил. Наверняка и родители просили его поговорить со мной, так что эта тема стояла в повестке дня пунктом номером один. Впрочем, ему хватило ума не выступать в роли психотерапевта. Он перестал им быть. Что было, то прошло, а теперь все по-другому.

Грегори уклонился от ответа:

— Я сегодня говорил с Джеком Раттлом.

— Хорошо. Надеюсь, ты извинился.