Соно Аяко - Синева небес

— Мицуко-сан тоже смотрела новости. Она опознала в Уно преступника, который ворвался к ней в дом. Томо-тян, ты позвони ей. Ей очень тяжело. Тебе сказать номер?

— Я помню, не надо.

Несколько минут сестры молчали.

— Хорошо, что он не убил тебя, Юкико, — сказала, наконец, Томоко.

— Да, не убил. Конечно, я не знаю досконально его мыслей, но вот что я тебе скажу: ему это ни разу и в голову не пришло!

— Почему ты так уверена в этом?

— Он все время разговаривал со мной. Пока человек говорит, он не станет убивать. Я где-то читала, что нужно разговаривать с грабителем, проникшим в дом.

— Я сегодня все-таки вернусь домой, даже если будет поздно. Ты слишком добра к людям… Тебе следует быть осторожней. Я думаю, что это дело так просто не закончится…

— Я тоже так считаю. Он совершил убийство, сбежал с места аварии, изнасиловал Мицуко, возможно, много чего еще натворил…

После разговора с сестрой Юкико опустилась на дзабутон, на котором она привыкла сидеть, занимаясь шитьем. Только так она могла хорошенько обдумать случившееся.

Может быть, следует написать Фудзио письмо? Но если об этом прознает Томоко, то ей житья не будет.

В сложившейся ситуации самым разумным будет молчать и попытаться забыть обо всем, что связано с Фудзио Уно. Однако подобная мысль ужаснула Юкико. Фудзио Уно попал в беду. Так хорошо ли делать вид, что его будто и не было? Достойный ли это выход из положения? Справедливо, гуманно ли это?

В Библии много говорится о том, как относился Иисус к грешникам. Выбор Христа, чуждого порочных чувств, был болезненным, но разумным.

«И когда Иисус возлежал в доме, многие мытари и грешники пришли и возлегли с Ним и учениками Его. Увидев то, фарисеи сказали ученикам Его: для чего Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками? Иисус же, услышав это, сказал им: не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию». [47] Мф. 9.11–13.

Однако Иисуса и Юкико разделяла бездна. Она была обыкновенной женщиной, которая страшилась, что спасение грешника может погубить ее саму.

Продолжая размышлять об этом, Юкико приняла ванну, постелила постель и стала готовиться ко сну. Ночь обещала быть холодной. Поверх любимой пижамы она накинула ватную куртку, но и тогда ее продолжал пронизывать холод. Юкико устроилась около жаровни.

Она подумает над этим завтра. В любом случае сейчас она ничего не может предпринять. Но в ожидании Томоко она для собственного успокоения все-таки решила совершить то, к чему не прибегала с детских лет. Она рискнула написать послание, которое она, возможно, никогда и не отправит; а если и отправит, оно, скорее всего, не дойдет до адресата…

«Господин Фудзио Уно!

Сегодня по телевизору много раз показывали Вас и повторяли Ваше имя. Я увидела новое, неизвестное мне лицо. В какой-то момент мне даже стало трудно дышать. Я не могла поверить своим ушам; но и я, и все остальные люди узнали о том, что Вы совершили.

Я не могу постичь, почему Вы убили мальчика — так же, как это не понимают прочие люди. Бывает так, что взрослому человеку хочется убить другого взрослого человека из зависти. Но, убивая ребенка, Вы поставили себя на одну доску с ним. Неужели у Вас не достало сил терпеть тяготы этого мира?

Было время, когда Вы еще не так глубоко разочаровались в жизни. Если бы Вы осознали, как недостойны люди, как жестока судьба, Вы бы ничего не ждали. Тогда обманутые надежды не породили бы в Вашей душе такого неистового гнева…»

Капли дождя стучали по крыше.

«Ко мне приходил полицейский, чтобы задать вопросы относительно той аварии, во время которой Вы наехали на велосипедиста. Он пришел проверить Ваши показания, узнать, правду ли Вы говорили. Зачем Вы сказали, что помогали мне работать в саду? Я хорошо помню, как Вы говорили, что не любите работать в саду. Не Вы ли выбросили семена вьюнков, которые я Вам дала, и сделали это только потому, что не хотели тратить на них время?!

Я рассказала полицейскому все, как было. Я не умею просчитывать, что следует сказать, а чего лучше не говорить. Может быть, Вы решили, что было бы неплохо, если кто-то по-дружески замолвит о Вас несколько добрых слов. Но давайте откажемся от хитростей. Я думаю, что следует жить, не прибегая к уловкам.

Я не слишком удивилась, узнав о том, что Вы совершили. Люди всегда вели себя одинаково — как великие, так и падшие. Но ни Вы, ни я не годимся на роль исчадия ада. Мы с вами всего лишь маленькие люди. Вы убили ребенка только потому, что Вы — маленький человек.