Леонид Головня - Вкус «лимона»

– Ты куда отправляешь? – спросил он Колю.

– Куда в голову взбредет. Может, такого дома и нет совсем.

– Я эту – прямо в министерство торговли. Мой «Арам» – у них тут представитель. Пусть поломают голову, зачем он шлет им чипы, – ухмыльнулся Гиви собственной выдумке.

Коля засыпал чипы в конфетную коробку.

– Если кто и вправду изобретет такие, миллионером в момент станет.

– Изобрели уже. Я читал, в Японии испытания идут, – ответил компаньон.

Утром, взвешивая Гивину коробочку, хозяин почтового сервиса заметил «невзначай»:

– Нашли мы твой товар.

– Не может быть! Уверены?

– Своими глазами видел. Возьмешь?

– Как цените?

– Можем отдать по шестьдесят за штуку.

– Сколько штук?

– Тысяча.

– Не-ет, – запротестовал Гиви, – возьму только по пятьдесят пять. Это – пятьдесят пять тысяч, дорогой.

– Так ты девяносто тысяч получишь, сказал! – напомнил хозяин.

– В Грузии – компаньон. Я, видит Бог, пятнашку буду иметь.

Сумма в «пятнашку» хозяина урезонила.

– Аванс оставляй, я рисковать не буду! – заявил хозяин.

Гиви вытащил пачку денег, посчитал.

– Тут пятьсот. Больше с собой нет. Неожиданное предложение! Товар завтра будет? – спросил с недоверием.

– Послезавтра.

– О’кей.

Назавтра прибыл Коля. Вошел торопливым шагом, обошел волосатого работягу, который таскал посылки в фургон, и сразу – к стенду с коробками.

– Проезжал мимо, заскочил, себе партию взял, вам надо? – спросил, забирая из пачки большую картонную коробку и выкладывая два доллара.

– Возьмем, – ответил хозяйский сын.

– Сорок штук готовьте сегодня. Аванс сейчас, три тысячи.

Сын поднялся со стула, пошел к внутренней двери, приоткрыв дверь, сказал:

– Пап, аванс просит три штуки.

За внутренней дверью воцарилась тишина, послышался хлопок железа – замкнули дверь сейфа. Появился хозяин, положил на стойку толстую пачку мятых купюр.

– Сегодня чтоб принес! – Хозяин перешел на «ты», сморщившись от жадности.

– Без проблем! Мне деньги больше, чем вам, нужны. – Коля протянул визитку, сгреб деньги в кейс, не считая.

Полдюжины конфетных коробок полетели в Москву и в Тбилиси по неожиданным адресатам.

«Фольксваген» катил по шоссе на север. Коля дремал. Гиви раздраженно провел рукой по волосам, содрал резинку с узла.

– Не растут больше! Торчат и мешают. Надо резать! – выкрикнул решительно. – Пойдем вместе, покажу тебе кое-что. Развлечемся денек.

Коля не разделил неожиданного возбуждения партнера. Открыл тяжелые веки и безразлично посмотрел в окно. Среди безлистных деревьев парка пролетали мимо белые от цветов кроны яблонь. Весна напоминала о времени, бегущем вперед.

Ранним утром они вышли из нью-йоркской подземки. В костюмах и при галстуках компаньоны выглядели бы солидными бизнесменами, если бы старший и волосатый не бежал быстрыми шагами впереди, а высокий блондин не догонял его.

На углу переулка стоял застекленный с фасада трехэтажный дом с рестораном и кулинарией. Вывески на верхних этажах приглашали к юристам. Компаньоны обошли дом и двинулись по переулку вдоль глухой стены, исписанной граффити. Коля еле поспевал за товарищем. По заднему углу дома, за въездом в гараж, стекала на тротуар вода.

– Имеешь такой домино, можно ничего не делать. Мечта! – выкрикнул Гиви и чуть не упал, поскользнувшись на рваном пакете в луже. – Без приключений – никак! Хорош бы я был в салоне! – остановился он, отрясая брюки и оглядываясь.

– Ты что так разбежался?! Куда спешим?

– Сейчас кое-кого увидишь, сам разбежишься. Нужно прийти рано, пока народ не набился. Правда, дедушка?! – повернулся Гиви к подъезду соседнего дома.

У подъезда грелся на солнышке инвалид в коляске. На пиджаке светились планки советских наград и два ордена. Рядом, на старом креслице, дремала старушка. Старичок кивнул и заулыбался.

– Хороший знак, – сказал Гиви. – Человек нам на улице улыбается.

«Салон красоты» располагался между книжным магазином и «Радиотоварами». Небольшая парикмахерская устроилась на втором этаже за большим окном. По случаю раннего часа персонал скучал без клиентов. В «отдел для джентльменов» хозяйка, видимо латиноамериканка, набрала штат из землячек на любой вкус, как с конкурса фотомоделей. Три «журнальные» головки повернулись к вошедшим одновременно.

– О-о-о! – заголосили они хором. – Гиви!

Гиви чувствовал себя здесь своим и по-детски этим гордился.

– Не растут, проклятые! – взлохматил он волосы и оглядел мастеров.