— Вон! Таким негодяям не место в моем доме!
Кэйсукэ побледнел и виновато опустил глаза.
— Вон из моего дома! — повторил я.
Кэйсукэ молча встал с циновки, вышел в коридор и поднялся на второй этаж в свою комнату.
Я не верил, что этот безвольный мальчишка на самом деле уйдет из дома. Но когда спустя некоторое время Миса зашла в его комнату, Кэйсукэ там уже не было.
На следующий день у Мисы начались боли в сердце и она почти не притронулась к еде. Меня же отсутствие Кэйсукэ нисколько не тревожило: я был уверен, что этот лишенный собственного достоинства бывший студент обязательно вернется с повинной.
Каким-то путем Миса дозналась, что служанка, которую обрюхатил Кэйсукэ, не по годам опытная женщина и еще до Кэйсукэ от кого-то заимела ребенка. Кэйсукэ же находится у нее под каблуком. Мне было все равно, кто из них кого обманул. Важен был плачевный результат.
Как я и предполагал, Кэйсукэ долго выдержать не смог: на третий день после его ухода раздался телефонный звонок. Я случайно оказался в соседней комнате, где искал старый медицинский журнал. К телефону подошел Хироюки. Последовавший затем приглушенный разговор показался мне странным. Когда я вышел из комнаты, Хироюки о чем-то шептался с Мисой. «Звонил Кэйсукэ?» — спросил я. Хироюки вначале замялся, потом утвердительно кивнул головой. Видимо, он и Миса хотели утаить от меня правду. Но я все же заставил Хироюки признаться, и он рассказал, что Кэйсукэ с этой женщиной находятся в Сакамото, поселились в отеле на берегу озера, и Кэйсукэ просил привезти ему денег.
На следующий день, несмотря на уговоры Мисы, я отправился на машине в Сакамото. Войдя в отель, я попросил швейцара вызвать Кэйсукэ. Вскоре послышалось шарканье домашних туфель, и по лестнице стала спускаться коротко стриженная молодая женщина в кимоно, подпоясанном мужским красным поясом. Она уже достигла середины лестницы, когда поглядела вниз и наши взгляды встретились. Тут она мгновенно повернулась и с проворностью белки помчалась наверх. Трудно было поверить, что она беременна.
Через несколько минут появился Кэйсукэ. Мы сели в холле по разные стороны стола. Я вынул из кармана пачку денег, протянул их через стол и сказал:
— Сегодня же возвращайся домой. Будешь сидеть взаперти. С этой женщиной ты больше встречаться не должен. Миса с ней повидается и все уладит.
— Но, — попытался вставить слово Кэйсукэ.
— Ты немедленно должен вернуться домой, — повторил я.
— Разрешите мне подумать до завтра, — попросил сын.
Меня буквально затрясло от негодования, но я сдержался.
На нас стали обращать внимание какие-то нарядные мужчины и женщины, суетившиеся в холле: видимо, в отеле шли приготовления к свадьбе.
— Выбирай: либо эта ничтожная женщина, либо твой отец.
Завтра ты должен дать ответ.
Я потребовал, чтобы свой ответ он сообщил мне в «Отель призрачных вершин» в Катаде.
Кэйсукэ поблагодарил и поднялся к себе на второй этаж. Я попросил служащего позвонить в «Отель призрачных вершин» и заказать комнату. Так я вновь, спустя тридцать лет, оказался здесь. Происшествие с Кэйсукэ утомило меня не только душевно, но и физически, и я решил хорошенько отдохнуть — тем более что следующий день падал на воскресенье.
Хозяин отеля, уже очень состарившийся, специально зашел в мою комнату поздороваться. Пока мы с ним беседовали, давнишние воспоминания нахлынули на меня. Потом я позвонил домой и коротко сообщил жене о своей встрече с Кэйсукэ. Впервые за много лет я провел вечер в одиночестве — ничего не писал, не читал, лишь наслаждался тишиной. Дикие утки еще не прилетали, и мне не удалось полакомиться жареной утятиной. Зато я с наслаждением поел свежей озерной рыбы и в ту ночь крепко уснул.
На следующий день часов около десяти утра, когда я заканчивал поздний завтрак, из Киото позвонила Миса и убитым голосом сказала:
— Сейчас сообщили из отеля, что Кэйсукэ и его женщина покончили жизнь самоубийством — бросились в озеро Бива. Немедленно отправляйтесь туда, мы тоже сейчас выезжаем.
Я буквально остолбенел. Что за дурацкую штуку он выкинул, подумал я. Значит, Кэйсукэ от меня отказался и выбрал женщину. Ну и пусть! Но зачем он дал мне это понять столь недопустимым способом?
Я решил оставаться на месте и ждать.
Около трех часов появился Хироюки. Я сидел в плетеном кресле на веранде и, когда повернулся к Хироюки, будто споткнулся о его пристальный взгляд.
— Отец, неужели вам нисколько не жаль Кэйсукэ? — удивленно спросил он.
Читать дальше