Ясуси Иноуэ - Три новеллы

Пройдя метров двести по дороге, петлявшей среди развалин, Тасиро остановился у полуразрушенного здания, нырнул в дыру, мимо которой невнимательный человек прошел бы, не обратив внимания, и стал спускаться по крутой лестнице. Цугами следовал за ним, осторожно нащупывая в темноте ступени. Лестница заканчивалась неожиданно большим, ярко освещенным помещением. Середину пространства занимал внутренний дворик в японском стиле с высаженными растениями и висячим фонарем. Вокруг дворика располагались четыре комнаты. В углу одной из них, предназначавшейся, видимо, для бара, громоздилась гора стульев с высокими спинками и стояла выкрашенная в голубой цвет пивная бочка. Рядом четверо мужчин настилали у умывальников кафель.

В небольшой, единственной обставленной комнате, сунув ноги под одеяло, накрывавшее котацу, [10] Котацу — комнатная жаровня, вделанная в пол и накрываемая сверху одеялом. сидел Ясута Окабэ в форме, выдававшейся во время войны гражданскому населению. Поверх он накинул теплое кимоно на вате. На столе перед Окабэ стояла наполовину опорожненная бутылка виски.

— Добро пожаловать! — приветливо воскликнул он и, скинув с плеч ватное кимоно, пригласил Цугами к столу. Окабэ был мал ростом, его круглое лицо, когда он говорил, прорезали бесчисленные морщинки. В целом он создавал впечатление простака, однако за его простоватой внешностью рубахи-парня скрывались наглость и полное безразличие к окружающим.

— Я давно ждал вас, господин Цугами, — сказал Окабэ.

Развязный тон Окабэ сразу же вызвал у Цугами антипатию, и, глядя на быстро шевелившиеся тонкие губы Окабэ, он подумал: того и гляди сейчас начнет фамильярно похлопывать меня по плечу. И чтобы не дать ему повода, Цугами представился с необычной для себя официальностью и протянул визитную карточку.

Окабэ достал портмоне, долго в нем рылся, потом хлопнул в ладоши, подзывая молодого парня — видимо секретаря.

— Напиши мою визитную карточку, не забудь телефон компании, — сказал он, передавая секретарю блокнот и авторучку.

Окабэ поглядел на визитную карточку Цугами и протянул ее Тасиро. Тот пояснил, что на ней значится должность Цугами — главного редактора газеты. Окабэ несколько раз кивнул. Цугами глядел на этого маленького, заурядной внешности человека и думал, что «самый влиятельный выходец из Иё», по всей видимости, не умеет ни писать, ни читать.

Принесли закуски и сакэ. Окабэ без умолку болтал, откровенно и чуть снисходительно посвящая Цугами в свои планы:

— Хочу здесь устроить приятный и веселый ресторанчик. Что говорить, японцы истосковались по вкусной еде, и я прежде всего хочу предложить им первоклассные блюда. Думаю пригласить лучших поваров из Бэппу, Коти и Акита.

Цугами удивляло, что в присутствии Окабэ Тасиро ведет себя крайне неуверенно. Он не пытался завести разговор, ради которого привел сюда Цугами, и лишь услужливо принимал и расставлял на столе блюда с едой, подливал Окабэ и Цугами сакэ, все время внимательно прислушиваясь к беседе.

Цугами с любопытством ожидал, когда Окабэ приступит к делу. Он не принадлежал к любителям спиртного, но, не решаясь обидеть хозяина, время от времени опорожнял чашечку, которую сразу же вновь наполнял Тасиро. «Сейчас уже, наверно, поступил в продажу номер газеты с объявлением о бое быков», — неожиданно подумал Цугами и спросил:

— Видимо, работа в компании отнимает у вас уйму времени?

— Нисколько! — воскликнул Окабэ. — Я совершенно свободен. У меня пять или шесть компаний, но я ими не занимаюсь. Компания, где президент всегда занят и не может выкроить время на развлечения, неминуемо обанкротится. Я же за свои дела абсолютно спокоен и могу жить в свое удовольствие — вот так, как сейчас!

Окабэ, по всей видимости, доставляло удовольствие поражать собеседника неожиданными и экстравагантными рассуждениями. Ему и теперь не столько хотелось раскусить Цугами, с которым он встретился впервые, сколько показать себя.

— Поверьте, я не шучу, — рассуждал он. — На трезвую голову человек не способен придумать ничего путного. — От виски, выпитого еще до прихода Цугами, глаза Окабэ хитровато поблескивали, и он временами без всякого стеснения в упор разглядывал Цугами. Разговаривая, он не выпускал из рук стакан с виски и время от времени отхлебывал изрядную порцию желтоватой жидкости, несколько секунд перекатывал ее между щеками и, не морщась, проглатывал.

— А сейчас я поведаю вам, господин Цугами, и тебе, Тасиро, историю моей жизни, — сказал Окабэ.