Даниэль Орлов - Долгая нота (От Острова и к Острову)

— Привет! — Валентин подошёл ближе, — Упала?

— Грохнулась.

— Больно?

— Терпимо, но неожиданно. Прямо в скамейку затормозила. Ещё боялась колесо погнуть, так руль вывернула, ну и приложилась коленом о землю. Сможешь помочь?

— Наверное. А что, не надевается? Там же всё просто.

— Я знаю, что просто, но из-за этой переключалки скоростей у меня никак не получается. Минут десять уже бьюсь. Злая, как зараза.

Валентин расстегнул манжеты рубашки и стал закатывать рукава. Но одумался, решил, что одними рукавами может не обойтись, снял рубашку и примостил её на спинку скамейки.

— Ого! Мужчина уже раздевается, — рассмеялась девушка.

— Мужчина идёт в гости и не хочет быть похожим на слесаря после смены. А рубашка чистая у меня одна.

— Ничего-ничего, любимая поймёт, а нелюбимой так и надо.

— А замдекана филфака поймёт?

— Эскин? Ты к Эскину, к Семёну Эдуардовичу? Ого! — в глазах девушки зажглись лампочки крайней заинтересованности.

— К нему самому, — Валентин аккуратно расправил цепь, отогнул тангету и поместил цепь на зубцы самой маленькой каретки, — к Семёну свет Эдуардовичу, поскольку является он старым другом нашей семьи, можно сказать, что родственником.

— Какое удивительное совпадение! Семён, как ты выразился «свет Эдуардович» — мой научный руководитель. Я у него курсовую пишу. Вернее, ещё не пишу, но буду писать на третьем курсе после каникул. А ты, молодой человек, где изволишь обучаться?

— Я изволю обучаться на истфаке. Правда, я изволю, но пока не обучаюсь, поскольку только что поступил. Вот, — Валентин крутанул педаль, и цепь послушно встала на место, — порядок. — Он наклонился, поднял газету, лежащую на скамейке, и тщательно протёр ею руки. — Я Валентин.

— Ольга, — девушка наклонила голову набок и оценивающе оглядела своего помощника. — А ты молодец. Просто так, без выпендриваний взял и починил. Ты ведь не москвич?

— Почему ты так решила?

— Ну, вообще, дедукция. Помнишь, как там у Шерлока Холмса? Элементарно, Ватсон! Во-первых, у тебя брюки зауженные книзу. А сейчас носят прямые и с отворотом. Но брюки новые. Если бы ты был москвич, то такие точно не купил, поскольку это немодно. Во-вторых, у тебя фонема «о» — это чистая «о», без московского горлового придыхания, следовательно, последние несколько лет ты жил не в столице. В-третьих, ты сказал, что учишься на истфаке и только что поступил. Идёшь утром по направлению к ЦПКиО, значит, скорее всего, из общежития. Тем более твои слова про единственную рубашку.

— Извините, Холмс, но я не сказал про единственную. Я сказал, про одну чистую, — рассмеялся Валентин.

— Ценное замечание, Ватсон, но оно ничего не добавляет к картине. Итак, идёшь утром по направлению к ЦПКиО, значит, скорее всего, из общежития, которое здесь рядом.

— Это спорно. Я могу идти с Винницкой или со Столетова переулка.

— Можешь, но тем не менее ты идёшь из общаги, потому что на Винницкой и Столетовом живут одни уроды, а ты не урод, а очень даже ничего себе молодой человек из русской глубинки. Могу даже поспорить, что откуда-то с Севера. Верно?

— Браво! — Валентин захлопал в ладоши. — Браво, Холмс! Я с Соловков.

— Вот это да! Чудесно! А я с Онеги. Город Медвежегорск знаешь?

— Ну, есть станция «Медвежья гора».

— Правильно, где станция, там город, а я от этой станции ещё пятьдесят километров. Вот. Соседи. И живу я с тобой, по всей видимости, в одной и той-же ДСВ.

— Удивительное совпадение.

— Знаешь, Валентин, совпадений не бывает. Есть неосознанные закономерности. Кто-то это называет судьбой, кто-то статистикой, но совпадений всё равно не бывает. Сдаётся, что придётся нам познакомиться поближе.

Валентин почувствовал, что краснеет. Он всегда краснел фатально, как краснеют только чистые блондины: от шеи до корней волос.

— Засмущался? Ой, Валечка… Можно я тебя так буду называть? Ты такой смешной. Ты что, с девушками не знакомился? Хотя чего там тебе знакомиться. На ваших Соловках вы всех с рождения знаете. А хочешь, покажу, как знакомятся в Москве?

— Покажи.

— Смотри!

Ольга отошла на несколько шагов назад, сделала вид, что засовывает руки в карманы штанов, и пошла на Валентина такой развязной и дурашливой походкой, что тот прыснул со смеху.

— Короче, герла, слы сюда. Сёдня классный сейшн. Типа рок там и всякое такое. Ты чё, типа, втыкаешься в тему? Подём оттопыримся. Я, кстати, Валет. Погонялово такое. Ну ты чё? Идёшь, что ли? Тебя как зовут-то, бэйби?