Чарльз Мартин - Дороги, которым нет конца

Биг-Биг посмотрел на отца, потом снова на меня. Отец кивнул.

— А как же насчет того, что нужно «подставить другую щеку»?

Отец прищурился.

— Когда кто-то хочет помыкать тобой, ты не должен это терпеть. Нужно давать сдачи. В Библии ничего не говорится о том, что нужно быть тряпкой.

На следующей неделе отец отвел меня в сторону и протянул руку. На его ладони лежало мужское серебряное кольцо с выгравированным дубом. Он выстелил ободок изнутри тонкой замшей, чтобы оно подошло для детского пальца.

— Надень на правую руку, — сказал он.

Я надел кольцо. Отец посмотрел мне в глаза.

— Не снимай его.

— Да, сэр.

На той неделе парень с колечком в носу зажал меня в углу кафетерия. Он опрокинул меня на пол, украл мои карманные деньги и загоготал, как гиена, а его друзья стояли вокруг и смеялись. Потом он начал танцевать по кругу и пинать меня.

На этот раз Биг-Бига и моего отца рядом не было. Я кое-как встал, и мальчишки стали перебрасывать меня, как шарик для пинбола. Наконец я оказался лицом к лицу с вожаком, который весил примерно на пятьдесят фунтов больше меня. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но я не дал ему такой возможности. Я ударил его так быстро и сильно, как только мог. А поскольку я был напуган, то не стал останавливаться на достигнутом.

Когда продавщица из кафетерия оттащила меня от него, другие гиены разбежались, а его нос съехал в сторону и был похож на лопнувший красный шарик. Женщина крепко вцепилась в мою руку, впившись ногтями, и встряхнула меня:

— Что ты творишь?

Я не потрудился ответить, а шагнул вперед и вырвал колечко из носа мальчишки, повредив носовую перегородку. Женщина схватила меня за шиворот и отвела в кабинет директора, откуда они позвонили моему отцу.

Я сидел в кабинете, глядя на окровавленное кольцо на своей ладони. Вскоре явился тот самый хулиган вместе со своим отцом. Он прижимал к лицу пакет со льдом и скулил: «Как больно!»

Мой отец приехал через несколько минут, и директор собрал нас вместе.

— Мистер О’Коннор, я на три дня отстраняю вашего сына от школы за драку, — сказал он. — Он получит неудовлетворительные оценки по всем предметам за эти дни. Я решил, что вы должны знать это, чтобы как следует наказать его.

— Спасибо, — с улыбкой ответил отец и повернулся ко мне: — Что случилось?

Я посмотрел на мальчишку.

— Он затолкал меня в угол, отобрал деньги на ланч и начал пинать меня.

— Это неправда, — промямлил мальчишка.

Я указал на его правый передний карман:

— Два доллара.

— Это правда? — спросил директор. — Ты забрал у него два доллара?

— Нет! — взвизгнул мальчишка.

— Ты покажешь, что лежит у тебя в кармане, сынок? — спросил директор.

— Но вы же не думаете… — вмешался его отец.

Директор подождал, пока мальчишка не выложил на стол две мятые долларовые бумажки.

— Вы оба отстранены от занятий, — сказал он. — Я не потерплю такого поведения в школе. Все ясно?

Отец положил руку мне на плечо и повернулся к отцу мальчишки:

— Позвольте объяснить: если это повторится, то мой сын набросится на вашего, как бешеная обезьяна. Более того, он сделает это с моего разрешения.

Директор начал было возражать, но отец поднял руку.

— Теперь, поскольку его на несколько дней отстранили от школы, мы собираемся съесть чизбургер и отведать мороженого, а потом отравимся на рыбалку. Возможно, даже сходим в кино. Это ясно?

Он легким толчком направил меня к выходу.

— И вы называете себя богобоязненным человеком! — вслед ему крикнул директор. — Проповедником!

Отец повернулся и кивнул:

— Вот именно. Но я никогда не использовал слово «тряпка» вместе с этим определением.

Съев половину второго чизбургера, я посмотрел на отца:

— Папа?

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Ты поэтому дал мне то кольцо?

— Да. — Он подцепил вилкой маринованный огурчик.

Я кивнул и посмотрел на кольцо.

— Папа?

Отец отхлебнул корневого пива [42] Корневое пиво — шипучий напиток из корнеплодов с мускатным маслом. .

— Да?

— Спасибо тебе.

Когда мне исполнилось девять лет, я привык к тому, что светловолосый парень и его друзья регулярно появляются на отцовских службах. Я не знал, видят ли их другие люди, но никто не упоминал о них, а мне не хотелось выглядеть дураком, если я начну болтать о своих видениях. Я решил, что они похожи на радугу: ее тоже можно видеть не каждый день, и только под правильным углом.

Однажды вечером после службы отец обнаружил меня сидящим за пианино. Я уставился в пространство прямо перед собой.