Михаил Веллер - Всё о жизни

То, что наука не может объяснить дальше, вглубь, то есть разложить на более мелкие составные части и вскрыть внутренний механизм – сегодняшний предел познания вглубь – она объявляет Законом Природы. Природа так устроила, говорит ученый. Природа-то природой, но все это Бог устроил, возражает священник. Строго говоря, никакой принципиальной разницы. Два названия одной и той же стенки.

Разница в другом. С помощью условных допущений наука продолжает познавать реальный мир. Религия же старается познавать мир идеальный, условный, собою же и созданный.

В плане же практическом и наука, и религия действуют способом предписания как бы через «черный ящик». Пояснение. Надо сделать то-то и то-то, скажем, так-то построить баллисту, взять канаты из такого-то материала, заложить в ложку камень такого-то веса, натянуть канаты с таким-то усилием, и камень полетит туда-то и туда-то: результат проломит стенку. Силы упругости, законы механики, конечно, но последнее «а почему?» всегда упирается в «черный ящик»: «а потому». «Закон Природы». Религия предписывает: надо делать то-то и то-то, так-то и так-то, и тогда будет хорошо: праведно, благо, душа спасется и т.п. Почему? Конечный ответ, после цепочки промежуточных объяснений насчет любви к ближнему, праведности, спасения души и т.д. – всегда один: «А потому что Богу угодно вот так». И финиш.

4. Поэтому в основном так наивна и поверхностна «русская философская мысль серебряного века». Здесь непонятно только, почему она называется «философской», а не «теософской». В принципе она ничем не отличается от религиозно-иудейской философской мысли, которая, принимая Священное Писание за Абсолют, сосредоточена на все более глубоком и полном познании всеобъемлющего промысла Божия, явившего себя через Пятикнижие. Продолжай ковырять и дополнять понимание Книги, только там Истина, причем вся: это и есть мудрость, постижение мира, главное в жизни. В Книге все есть, все содержится, все предсказано: надо только постигать, как Он все устроил и что на все случаи жизни повелел, и тогда все будет правильно и хорошо.

«Русская философская мысль» аналогичным образом берет за Абсолют Евангелия, и все на свете норовит соотнести с христианством, если не так, то эдак, если не в прямом приближении, то в косвенном. Но если тебе заранее известно, где Истина, то об чем тут философствовать?… Можно ли добросовестно постигать мир, танцуя от общей и старой расхожей догмы? Можно ли строить собственное здание на чужом фундаменте? Можно ли с самого начала, от истока, на уровне исходных предпосылок, не подвергнуть все сомнению и добросовестному самостоятельному анализу? И вообще: с чего бы это православному изводу христианства иметь большее право на истину, чем христианству римскому, или исламу, или буддизму, или любой другой солидной религии, имеющей многочисленных и вполне разумных приверженцев?

В конце концов, верить можно во что угодно, что человечество на протяжении всей своей истории и делало.

Но истина не может базироваться на вере – потому что сама вера есть предмет постижения и анализа.

5. Что такое вера? Почему она есть? Откуда она берется? Если понять это, со всем остальным разобраться уже проще.

Люди верили всегда. Даже сто тысяч лет назад, у неандертальцев, которые, бедолаги, оказались тупиковой ветвью человечества, были верования, отраженные как минимум – что известно с абсолютной достоверностью – в обрядах захоронения. Не просто зарывали своих мертвых, а как-то снаряжали их в загробный мир.

Если самого неверующего человека сильно прищучит – он начинает, хотя бы про себя, как-то молиться. На грани смерти, под угрозой трагической потери, в безвыходных обстоятельствах, когда человек уже ничего не может поделать, уже ничего от него не зависит, – человек обращается неизвестно к кому и неизвестно к чему, и даже он вроде и сам не верит своим словам и мыслям насчет того, чтоб все было как-то получше, – а вот все-таки есть что-то внутри него, какая-то искорка надежды вопреки очевидности даже, и цепляется он за эту искорку, раздувает ее, убегает в нее, сосредотачивается на ней.

Кто там чего знает о загробном мире или бессмертии?.. А вот всегда люди об этом думали.

«Пока живу – надеюсь». «Надежда умирает последней». Вера и надежда ставятся рядом часто, это соседство обычное.

Что такое надежда? Это человек хочет, чтоб что-то было не так, как есть сейчас, а лучше, желанным ему образом. Причем такой исход не абсолютно вероятен, сколько-то сомнителен, подвержен случайности, не полностью в его власти. Или даже очень сомнителен, маловероятен. Или представляется вообще почти невероятным – почти, но все-таки не абсолютно, есть хоть один шанс из тысячи. А кто его знает, этот один шанс из тысячи, все ведь может случиться – и миллион в лотерею выигрывают, и с самолета падают и в живых остаются, в заснеженный овраг попав.