Эльфрида Елинек - Любовницы

Эрих ведь пожрать не дурак. Он набивает утробу, пока его не начинает мутить от еды. У Эриха один главный интерес — моторы, причем такие, которые используют в мопедах и, что еще лучше, в мотоциклах. Эриху жуть как хочется сдать на права, ведь тогда в круг его интересов войдут и моторы спортивных автомобилей, предмет его тайных вожделений. Увы, он уже три раза с треском проваливался на экзамене в автошколе.

Должно быть, моторный центр в голове у Эриха его семейка объединенными систематическими усилиями разнесла на кусочки, так что заново и не собрать.

Эриху никогда не быть безгранично счастливым.

Счастье Эриха всегда будет ограниченным.

А вот Пауле вообще никогда не быть счастливой. Эрих не очень любит кино, без которого Паула жить не может. Для него там все слишком быстро происходит.

И соблазнительные дачницы слишком быстро исчезли в незнакомом далеке.

Все далекое — опасно, все близкое — привычно, его можно по-настоящему полюбить. В близком окружении Эриха нет ничего такого, что бы он мог полюбить. Поблизости одна Паула.

Если бы Эриху пришлось выбирать между Паулой и мотоциклом, он выбрал бы мотоцикл. Да и на мотоцикле Эрих ездил бы только в соседнюю деревню, а не в далекое далеко.

Паула достает горшок с молоком и снимает сливки, чтобы угостить ими Эриха.

Женщины в Паулиной семье славятся своей любовью к чистоте и порядку. Больше о женщинах из Паулиной семьи сказать нечего. В чистоте и порядке смысл их жизни, ведь всегда есть что-то, что надо помыть и почистить. Вперед, Паула, за мытье и уборку!

Медлительный Эрих восседает на скамейке и жрет за троих.

Дома такая жратва достается одному отцу. И паренек запихивает куски пирога в глотку, словно он у святого причастия, запивая их кофе и шнапсом, вынутым из потайного шкафчика.

Медлительный Эрих расползается по скамейке, словно растение, он ест и ест и не думает ни о чем ином, кроме своих моторов, кроме мопеда, на котором можно прокатиться с ветерком, особенно если поддашь немного.

Эриху никак не сообразить, как самому разобрать и собрать мотор, уж слишком много там всяких хитрых деталей.

И все же он мечтает о скоростной машине, об ощущении скорости, о супермоторе, хотя, если в этом дерьмовом мопеде случается какая мелкая поломка, он вынужден идти на поклон к своему приятелю, настоящему эксперту в таких делах. Приятель тоже лесоруб, но он — светлая голова, он исправит любую поломку за пару кружек пива. Настоящий талант, зарытый в лесу.

Эрих мечтает разобрать свой мопед и собрать из него гоночную машину.

Эрих жует кекс. Дома такая вкуснятина достается только отцу, да и то по воскресеньям.

Эрих думает о мопеде, который у него есть, и о мотоцикле, который у него когда-нибудь будет, а уж тогда он и об автомобиле может помечтать. Он думает и об автомобиле, чтобы потом, в далеком будущем, мог помечтать о спортивной машине, о которой он столько уже читал и столько собрал картинок.

Пришла ли сегодня к Пауле любовь вопреки всему? Или благодаря этому? Паула просит любовь присесть за стол, предлагает ей кофе с молоком. Но любовь отказывается послушно присесть, она изо всех сил вцепляется в Паулу.

К чему все это приведет? — задается вопросом Паула. У Эриха вопросов не возникает, он помешан на моторах.

Паула надеется, что это приведет ее к лучшему будущему. Впрочем, все так думают.

Эрих надеется, что будет мчаться как можно быстрее и как можно дальше, и, надеется он, наверняка не на своих двоих.

— Да, мы опять так здорово потрахались, — говорит Хайнц. Он полощет рот, причесывает волосы и разглаживает брови рукой, чистит уши, громко прочищает нос, моет руки, пьет свой утренний кофе и уходит из дома, чтобы заняться своей профессией. Переступив порог дома, он сразу окунается в напряженные трудовые будни, в таинственный мир всяких разных проводов и разъемов, в которых Бригитта совершенно не разбирается.

Бригитта тем временем занята женскими делами, более легкими и простыми, чем дело мужское.

Она открывает свой шкафчик для одежды, стягивает с себя юбку и пуловер, взамен надевая халат с передничком, миленький и разноцветный, скрашивающий производственную атмосферу, слегка расцвечивающий уныло-серый и черный мир швейных автоматов. Забавные цветные пятна — как солнечные лучи. Скрасив таким образом производственную атмосферу и одновременно изуродовав свой внешний вид, Бригитта сует ноги в специальные гигиенические и профилактические деревянные сандалии.