Здешние люди любили себя, придирчиво строили для себя и берегли красоту, созданную предками. Пара живых скульптур дополняла великолепие города и собирала с туристов деньги как налог за увиденную Корсо Гарибальди.
Ольга зачарованно остановилась перед кондитерской, в окнах сверху спускались корзиночки с цветами. Мимо прошествовала Даша в обтягивающих штанах, а за ней несколько итальянских стариков, активно жестикулирующих и обсуждающих богатство ее плоти. Даша была сосредоточена и не заметила успеха. Она была в шопинговом экстазе.
Пронеслась хохочущая Лиза Золотова с озабоченным Егором, ищущим, где бы купить сигарет. Их не продавали нигде. Было видно, как впереди страстно мечется по дольчегаббанам Вета. Она выскакивала из очередного магазина, упруго выбросив накачанную ногу, и впрыгивала в другой, выпятив попку, так, словно это был специально поставленный на нее танец в специальных декорациях.
Ольга зашла в магазин со всякой всячиной, начала покупать альбомы для открыток в подарок. Увидела влетевшую на порог Галю Упыреву, снайперски глянувшую на прилавки и исчезнувшую, огласив пространство диагнозом:
– Одно говно!
– Опять кредитки не берут! Опять требуют нал, суки! Мы с Куколкой уже грохнули весь нал! Банкомата не видела? – спросил сзади Ашот Квирикян.
В их гостинице евро на доллары цинично меняли один к двум. «Не нравится – не меняй. Езжай в соседний городок, но такси обойдется тебе во столько, что ты еще нам скажешь спасибо!» – было написано на плутовских рожах менял.
Ольга двинулась дальше. Купила понравившихся платьиц и футболок, завернула в антикварный. Пробила старые разломанные часы. Никогда не могла отказать себе в антикварных удовольствиях. Налетела на Наташу, меряющую кольца и серьги в ювелирном, обвешанную пакетами и продавцами.
От Наташи, перебивая «Клема», шел запах «глупых денег», продавцы всех стран мира и товаров всех категорий летели на нее, как мотыльки на лампу, ощущая: тут можно втюхать все, что угодно.
В конце концов Ольга устала и раньше времени пришла к Национальному музею. Увидела в уличной кондитерской перед ним народного критика Сулейманова с Золотой Рыбкой, усталую Печорину и Андрея Николаева. Все, кроме Андрея Николаева, запивали пирожные кофе. Бард совершал очередной чин-чин.
– Деятели культуры, блин! Ну как из тюрьмы вышли! – сокрушался Андрей Николаев. – Глаза безумные, руки трясутся! Тьфу! Оль, ты без увечий?
– Я – да. А что, есть жертвы? – Ольга заказала кофе и пирожное, как трое первых.
– Ужасная история… Так себя вели, когда только начали выпускать за границу! Но ведь сейчас в Москве все есть! – охала Печорина.
– Я зачем-то зашел в магазин ровно в ту секунду, когда Гале и Вете понравилась одна юбка… и окончательно потерял веру в человечество! – пожаловался Ольге Сулейманов. – Я практически попал в гангстерский фильм. Потому что дамы… начали… драться! Но Вета, конечно, победила. Она молодая. Она ведь, кажется, балерина. Там ведь у них станок восемь часов. Рванула с этой юбкой к кассе, но Галя догнала ее и ударила ногой по копчику, как Пеле по мячу! Бедная Вета осела на пол от боли, но крутанулась… практически сделала фуэте и плюнула в Галю… Я бежал оттуда, как трус с пожара. Мне было стыдно, что я из одной с ними страны… – И, помолчав, добавил: – Эту сцену шикарно бы снял Данелия!
– Он так бежал, что я еле догнала! – подтвердила Золотая Рыбка.
– А я ничего не покупал. Я ходил, смотрел, делал чин-чин… И знаете, калабрезки бывают очень хорошенькие! – подмигнул Андрей Николаев.
– А ведь Инга тоже, кажется, била Леру ногой по копчику в день открытия фестиваля? – нахмурила лоб Печорина.
– Нет, мне говорили, что это Лера била Ингу по копчику, – возразил Сулейманов.
– Да там ни одного трезвого свидетеля не было! – напомнил Андрей Николаев. – Предлагаю сделать эмблемой фестиваля «Чистая вода» дерущихся женщин! Бьющих друг друга по копчику!.. Оля, а тебе как город?
– Не знаю… Слишком много красоты. Как в Эрмитаже. Столько сразу не усваивается. Ах да, еще на одном доме я увидела надпись «скин» и свастику! И просто похолодела…
Улица упиралась в фиолетовые горы. Где-то рядом находилось Коста-Виола, где, говорят, фиолетовые море и небо сливаются в единую фиалковую дымку.
Вбежала Дина, приклеила скотчем к входу в кондитерскую бирюзовую табличку фестиваля «Чистая вода», кивнула людям за барной стойкой и нырнула в очередной магазин.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу