Исаак Башевис Зингер - Рассказы

И сыновья Аббы хором подхватили:

В былые времена в каждом поколении рождалось несколько человек, которых Я. Носитель Зла, не мог совратить, обычными способами. Их не удавалось склонить ни к убийству, ни к плотскому греху, ни к воровству. Не мог я даже оторвать их от изучения Закона. Пробудить низменные страсти в этих праведных душах можно было только через честолюбие.

Зейдель Коэн был как раз такой праведник. Начать с того, что он был под покровительством своих славных предков: чего стоил один Раши, [89] Раши — аббревиатура имени рабби Шломо Ицхаки (1040–1105), знаменитого комментатора Библии и Талмуда. чья родословная восходит к царю Давиду. Во-вторых, он был ученейший муж по всей Люблинской провинции. В пять лет он уже изучал Гемару [90] Гемара ( арамейск. ) — букв, «завершение»; часть Талмуда; слово часто употребляется применительно к Талмуду в целом. и Комментарии; к семи годам знал наизусть все брачные и бракоразводные законы; в девять — произнес проповедь с цитатами из стольких книг, что потряс старейших мудрецов. В Библии он ориентировался, как в собственном доме, в грамматике иврита ему не было равных. Он посвящал занятиям все свое время — зимой и летом поднимался с утренней звездой и садился за книги. Так как он редко выходил на свежий воздух и не занимался никаким физическим трудом, то редко бывал голоден и мало спал. У него не было ни желания, ни терпения видеться и беседовать с друзьями. Зейдель любил только одно: книги. Едва войдя в синагогу или просто к себе домой, он немедленно бросался к книжным полкам и начинал перелистывать стоящие на них тома, с наслаждением вдыхая пыль древних страниц. Память его была такова, что достаточно ему было глянуть на параграф Талмуда или незнакомое толкование в Комментариях, как он запоминал их навсегда.

Не мог я завладеть Зейделем и через плотскую оболочку. Руки и ноги его были безволосы; к семнадцати годам и яйцевидный череп полностью облысел; разве только на подбородке росло несколько волосков. Лицо было длинное и бесстрастное, на высоком лбу всегда блестели капли пота, крючковатый нос казался голым, как у человека, обычно носящего очки и лишь на минуту их снявшего. Под красноватыми веками скрывались меланхолические желтые глаза. Руки и ноги были маленькие и белые, как у женщины; поскольку он никогда не посещал микву, никто не знал, евнух он или, быть может, гермафродит. Однако же отец Зейделя, реб Сандер Коэн, человек очень богатый и тоже довольно известный, позаботился, чтоб он вступил в брачный союз, приличествующий их высокому роду. Невеста была из богатой варшавской семьи и очень хороша собой. До самой свадьбы она не видела жениха, а когда увидела — перед самым наложением покрывала, [91] Во время брачной церемонии жених опускает на лицо невесты покрывало, а раввин в этот момент произносит благословение. было уже поздно. Она вышла за Зейделя замуж, но забеременеть ей не было суждено. Все дни она просиживала в комнате, отведенной ей свекром, вязала чулки, читала сказки, прислушивалась каждые полчаса к бою больших стенных часов с золочеными цепями и гирями — казалось, терпеливо ожидала, пока минуты сложатся в часы, дни — в годы, и придет ей время отправляться на покой, на старое Яновское кладбище.

Дух Зейделя был так силен, что накладывал отпечаток на весь дом и всех окружающих. Хотя прислуга убирала в его комнатах, мебель была всегда покрыта пылью; окна, занавешенные тяжелыми портьерами, никогда, казалось, не распахивались; полы были застелены толстыми коврами, так что он ступал по ним, словно бесплотный дух. Зейдель регулярно получал от отца деньги на личные расходы, но никогда не тратил на себя ни копейки. Он едва ли знал, как эта копейка выглядит, однако был большой скряга и ни когда не приглашал бедняков разделить с ним субботнюю трапезу. Завести друзей он тоже не позаботился, и ни он, ни ею жена никогда не приглашали гостей, поэтому никто не знал, как выглядит его дом изнутри.

Свободный от страстей и от необходимости зарабатывать на жизнь, Зейдель усердно занимался наукой. Сначала он всецело предался изучению Талмуда и Комментариев. Затем погрузился в каббалу, стал вскоре знатоком оккультных наук и даже написал трактаты "Об Ангеле Разиеле" и "О Книге Мироздания". Разумеется, он был отлично знаком с такими книгами, как "Наставник колеблющихся", "Кузари" [92] "Наставник колеблющихся" — знаменитый философский труд величайшего еврейского мыслителя средневековья Рамбама (аббревиатура имени рабейну Моше бен Маймон), иначе Маймонида (1135–1204). «Кузари», или "Сефер ха-Кузари" ("Книга хазара") — сокращенное название философского сочинения Иехуды ха-Леви (см. прим. 6 к рассказу "Цитата из Клопштока") "Книга доказательства и довода в защиту униженной веры". Литературной канвой книги служит обращение в иудаизм хазарского царя, а содержанием — апология иудаизма и полемика с Аристотелевой философией, христианством и исламом. и другими философскими сочинениями. Однажды ему попал в руки том Вульгаты. [93] Вульгата — нормативный латинский текст Библии, Нового завета и апокрифов. Перевод Библии с греческого и иврита был выполнен св. Иеронимом (ок. 345–420). Он быстро выучил латинский язык и начал жадно читать запретную литературу, одалживая книги у ученого священника, жившего в Янове. Словом, как отец его всю жизнь копил золотые монеты, так Зейдель копил знания. Когда он достиг тридцати пяти лет, во всей Польше не было человека, равного ему в учености. И вот именно тут я получил приказ склонить его к греху.