Эрик Нёхофф - История Фрэнка

С одной стороны — непревзойденный певец, бравый тип, верный в дружбе, приятель президентов, заслуженный отец семейства.

С другой сторон — человек с трудным характером, мафиози, неотесанный проходимец.

Его мягкость была обманчива. Его сладкий голос был производным от всех демонов, что сидели у него внутри. Его улыбка могла дарить самые противоречивые обещания. Его голубые глаза говорили женщинам, что он готов их защитить. В то же время женщины могли в них прочесть его желание отыметь их по полной программе. Рука об руку с ним всегда шло насилие. Тех, кто его оскорблял, по пути на стоянку за машиной таинственным образом избивали неизвестные. Жертвы этих подвигов, как по мановению волшебной палочки, забирали свои жалобы. Не забывайте, что мать этого комка нервов делала подпольные аборты еще во времена, когда ни одна женщина не имела права выходить на улицу с обнаженными руками.

Неизвестно было, как себя вести с Синатрой. Человек, выступавший с «Голливудским Квартетом», — тот же, кто плел махинации с Сэмом Джанканой. На сцене стоял некто трогательный, чудесный, его вы отдали бы Господу Богу без всякой исповеди (что было бы неправильно). Однако всегда найдется такой, кто скажет: Да, но...

Он делал щедрые подарки различным ассоциациям. Иногда в ход шли наличные. Они предназначались на самые малопохвальные цели. Секунда — и он вас радует душераздирающей балладой, которую сопровождает его ни с чем не сравнимая улыбочка. Следующая — и он приказывает своим охранникам отметелить охотника за автографами. Улыбка превращается в оскал. Прелестный принц становится злодеем из второсортного кино.

Его старый сообщник, композитор Джимми Ван Хёзен, говорил: «Если я напишу о нем книгу, он попадет в тюрьму на тысячу лет».

Хороший сын? Без сомнения: Нэнси его выдрессировала, и он стал кротким.

Хороший отец? Совсем не очевидно. Он занимался своими детьми, но издалека. Его стиль был таков: не мешкая подписывать чеки, но чтобы со всем остальным его не доставали. Он безумно баловал двух своих дочерей (преимущество отдавалось Нэнси, Тина была не самая любимая), но игнорировал сына. Первых он засыпал мехами и драгоценностями. Второй на Новый Год довольствовался подтяжками. Фрэнк-младший просто грыз удила.

Отвратительный супруг, само собой. Нэнси плакала на кухне. Она терпела выходки мужа и согласилась на развод лишь через много лет. Ава ушла от него, хлопнув дверью перед носом: Да пошел ты, Фрэнки! Миа вытерпела тысячу и одно оскорбление. Барбара глотала обиду с горькой уверенностью, что ее никто никогда не заменит. Четыре свадьбы и одни похороны.

За войну Фрэнк изменился. Барабанная перепонка — из-за нее его приняли за уклониста. А это плохая реклама. Синатра не упускал из виду такие детали. Он совершал турне по солдатским столовым, пел для войск повсюду, наскоро угощал концертами призывников. Неплохо, по сути: барабанная перепонка не мешала ему быть самым популярным певцом свого времени и в то же время позволила ему избежать мясорубки. Бог о нем заботился. Фрэнк мог сказать спасибо акушерским щипцам того врача, что руководил его рождением. Доктор, скажите, ребенок, по крайней мере, кричал правильно?

В жизни он избежал службы в армии, но на экране ему случалось напяливать военную форму. Белая морская шла ему больше всего. В фильме «Один день в Нью-Йорке» (1949) они с Джином Келли получили увольнительную на сутки. Они прыгают от радости, ступив на набережные Бэттери-парка. Город слишком велик для них. Этот день будет наполнен до отказа. Надо обойти все достопримечательности. Они одновременно повсюду. Катаются на лошадях, ездят в метро, ходят по Рокфеллер-центру. У Синатры оказался старый путеводитель 1905 года, в котором все адреса давно устарели. Ипподрома, который ему советовал посетить отец, больше не существует. С ним заигрывает таксистка. Джин Келли влюбляется в афишу, на которой изображена миниатюрная блондинка: Айви Смит, «Мисс Турникет». Поиски ее на Манхэттене — вот что станет для них основным занятием. В Музее естественной истории они разбивают на кусочки скелет динозавра. Полиция гонится за ними по пятам. Встреча на вершине Эмпайр-стейт-билдинга, как в фильме «Она и он». Они танцуют, поют, они созданы для этого. Все на седьмом небе. Музыка Леонарда Бернстайна. «Нью-Йорк, Нью-Йорк», «Какой прекрасный городок!» Мы целиком и полностью согласны с ними. Хэппи-энд на ярмарочном празднике на Кони-Айленде, где они переоделись в восточных танцовщиц, чтобы спрятаться от преследователей. Но скоро шесть утра. Пора возвращаться на корабль. Хотя они отлично провели время. Они не стесняли себя ни в чем.