Илья Игнатьев - Take It With Me. (Ладонь, протянутая от сердца - 2).

- Гришка, давай-ка я гляну, что у тебя с лицом, я хоть и не специалист, но навыки имею… так вот сядь, к свету… - Илья поворачивает мою голову, осматривает моё лицо, а я смотрю ему в глаза, и удивляюсь, - настоящего зелёного цвета! - Имею навыки… И раньше учили… нормально, синяк уже есть, но это пустяки, нос теперь… и сейчас учат, - я занимаюсь стрелковым спортом, есть такой вид, - «практическая стрельба», - у нас там занятия по оказанию первой помощи в обязаловку. Нормально. То есть, ничего страшного, я хотел сказать, - хорошего мало, конечно, но Комара я покруче отметелил. Хотя, по «понятиям», его вообще, грохнуть надо.

- Да ну, Илья, забудь ты о нём…

- И рад бы, да у меня, самурай, память уж очень хорошая. И тренированная, к тому же.

- А-а… Илья, а что раньше?

- М-м? - Илья снова бровь поднял, я уже понемногу привыкаю к этой его манере.

- Ну, вот ты говоришь, что и сейчас учат, и раньше.

- Ну-у, как тебе сказать… Разное со мной раньше было… Ну, например, я ещё кикбоксингом занимался, а в ноябре турнир выиграл, и остыл. Да и времени на две секции не хватает, а стрельба, это по жизни, - моё. Но в додзё, зал так у нас называется, как в карате, я захаживаю, - форма, то-сё, поразмяться…

Разумеется, я не собираюсь спрашивать Илью, почему он «остыл» к кикбоксингу, да ещё и выиграв турнир, - были, значит, у него причины. Но интересно… Ладно, мечи же тут у него! Но спрашивать вот… что-то я и так, слишком много спрашиваю, - подумает ещё, что любопытный я чересчур! Да ну… Хотя, есть немного это у меня, особенно когда такое вот, например, - мечи! И шлемы вон… четыре… нет, даже целых пять штук. Тоже японские, по ходу…

- А можно ещё спросить, Илья? - я перевожу взгляд со всех этих очень интересных вещей на Илью, а он весело смотрит на меня, - наблюдает, даже, - и, рассмеявшись, отвечает:

- Гришка! Хочешь, одну вещь скажу? Я могу… м-м, как бы это сформулировать… Короче, я умею быть разным. Ну, так у меня в жизни сложилось всё, что я научился быть очень разным. И у меня это часто… притворство. Я, понимаешь, детдомовский, и улица ещё, и много ещё чего… - Илья на секунду замолкает, прищуривает свои светло-зелёные глаза, они у него темнеют. - И я умею быть вежливым, - и даже, я бываю вежливым иногда и от души, - поэтому ты не думай, что я притворяшка по натуре, - говорю же, так случилось, что мне этому пришлось научиться. Но вот что я обожаю в людях, это когда они всегда от души. А уж если это врождённое… Вот вежливость твоя, - мне, почему-то, кажется, что это врождённое.

Я чувствую, что краснею, - от смущения, конечно, - но ещё и от удовольствия я краснею, если уж совсем по-честному сказать…

- Да ну…

- Ну да. Думаю, я прав, это у тебя врождённое. А вот Стас мой, у него от рождения огромное сердце, это у него от тёть Томы, его мамы… Ты про оружие спросить хочешь? Спрашивай, я же вижу, как ты смотришь на это всё. Хм, - Ахилл, испытуемый Одиссеем…

- А-а, Илья! Прикинь, а я знаю! Это когда они на войну собирались, а Ахиллес засачковал, и откосить захотел… Ты чо?! Ну, чо смешного? Нам же в изостудии по мифологии много всего рассказывают… Лекции, в натуре. И конспекты мы пишем…

А Илья, услыхав про конспекты, вообще помирает от хохота, катается рядом со мной по огромному дивану, и мне смешно, - а он затихает вдруг, смотрит на меня снизу вверх, на реснице слезинка, и я кручу пальцем у виска, - мол, ты такой, что ли? - вздыхаю тяжко, - да ну… а потом показываю Илюхе указательный палец, смотрю на этот палец, и свожу глаза к переносице, и пальцем поправляю воображаемые очки у себя на носу, - и он снова ржать начинает! Во! Смешно ему, - а мне нравится, я так и Егорку нашего люблю прикалывать, и тот тоже от смеха плачет…

- Ну-у, хоро-ош, ну-у, Илья-а! Я же, правда, спросить хотел, - что, эти все мечи у тебя настоящие? И шлемы?

- Знаешь… о-ох-х… да-а… знаешь, самурай, я прощу, пожалуй, Юрке долг, я же из-за него с тобой познакомился, - Илья вытирает глаза, потом ещё разок хмыкает. - Настоящие, конечно! Гришка, вокруг меня всё настоящее, я так теперь живу…

Я решаю, что мне надо запомнить эти слова Ильи, а сам снова спрашиваю, - интересно же:

- Из самой Японии?! Вау, тема! Мечи, надо же…

- Что-то из Японии, что-то в Москве куплено, есть там салон такой один…

Илья одним незаметным движением оказывается на ногах, - да, это, по ходу, «навыки»! - тянет меня с дивана к подставкам с мечами.

- Мечи, Гришка, слово неподходящее. Их так америкосы называют, - swords, они этим словом много чего называют, - вот и повелось по всему миру, с джонников этих. По европейской классификации это сабли, меч ведь в Европе, он с прямым клинком, и обоюдоострый. Ну, с обеих сторон заточен, - и он рубящее оружие, это в безграмотных голливудских фильмах им тычут напропалую, а вот, например, в древнерусских летописях всего два раза отмечено, что большим мечом кололи, и оба раза случайно, - это так было необычно, что даже в летописи попало, прикинь! Вот сабля, другое дело… - Илья берёт с третей, вертикальной подставки, я сразу её не заметил, она специально для одного меча, - берёт огромный меч… то есть, японскую саблю, обеими руками показывает мне, и я замираю!