Николас Спаркс - Дорогой Джон

— Ты кушать-то собираешься? — спросил я, кивнув на ее нетронутую порцию.

— Я не голодна, — сказала она. — Со мной так всегда, когда Тим в больнице. Разогреваю еду, собираюсь поесть, но когда тарелка передо мной, желудок просто в узел завязывается. — Саванна посмотрела на лазанью, как бы настраиваясь на еду, но отрицательно покачала головой.

— Ну, давай за компанию, — настаивал я. — Съешь кусочек. Тебе нужно есть.

— Да нормально все со мной…

Я прекратил есть, не донеся вилку до рта.

— Сделай это для меня. Я не привык есть, когда на меня смотрят. Мне это не нравится.

— Отлично. — Она взяла вилку, подцепила крошечное мясное волоконце и отправила в рот. — Доволен?

— Ну еще бы, — фыркнул я. — Сразу стало намного легче. На десерт можно разделить пару крошек. А до десерта, будь любезна, бери вилку и продолжай притворяться.

Саванна засмеялась:

— Как я рада, что ты приехал! Ты единственный, кто говорит со мной вот так.

— Вот так — это как? Начистоту, что ли?

— Да, — кивнула Саванна. — Именно это я имею в виду. — Она отложила вилку и отодвинула тарелку, игнорируя мою просьбу. — В честности тебе не откажешь, всегда таким был.

— Прежде, помнится, и я о тебе так думал. Она бросила на стол салфетку.

— Вот были деньки, да?

И посмотрела на меня так, что прошлое вдруг ожило и на миг во мне воскресли прежние чувства, надежды, мечты о нашем с Саванной будущем. Она снова стала молоденькой девушкой, которую я встретил на пляже, и вся жизнь была у нас впереди…

Саванна пригладила волосы, и на пальце блеснуло обручальное кольцо. Я опустил глаза, уставившись в тарелку.

— Ну да.

Я сунул в рот большой кусок лазаньи и принялся жевать, словно стараясь перемолоть заодно и некстати объявившиеся воспоминания. Едва не подавившись, я наколол на вилку новый кусок.

— Что случилось? — спросила Саванна. — Ты рассердился?

— Нет, — солгал я.

— А ведешь себя так, будто рассердился.

Она вновь стала прежней Саванной, которую я помнил, — только теперь была замужем. Я отпил большой глоток вина, равный всем ее глоточкам, вместе взятым, и откинулся на стуле.

— Для чего я здесь, Саванна?

— Не поняла вопроса, — отозвалась она.

— Вот это все — для чего? — спросил я, обводя кухню широким жестом. — Ты приглашаешь меня на ужин, хотя сама не ешь. Вспоминаешь прежние деньки. Что происходит?

— Ничего такого, — упрямо отвечала она.

— Тогда в чем дело? Для чего ты меня пригласила? Вместо ответа Саванна встала и долила себе вина.

— Может, мне просто нужно с кем-то поговорить, — прошептала она — Я уже сказала, что не могу общаться на эту тему с мамой или папой. Даже с Тимом не могу говорить так откровенно. — Ее голос звучал почти обреченно. — Каждому иногда нужен собеседник.

Здесь я не мог с ней не согласиться. Именно для этого я сам приехал в Ленуар.

— Понятно, — сказал я, прикрыв глаза. Когда вновь взглянул на собеседницу, Саванна изучающе смотрела на меня. — Я просто никак не разберусь, как ко всему этому относиться. К прошлому. К нам. К тому, что ты замужем. Даже к тому, что случилось с Тимом. Все это так нелогично, просто не укладывается в голове…

Ее улыбка была полна печали.

— Думаешь, у меня укладывается?

Я промолчал. Саванна отставила бокал.

— Хочешь правду? — начала она. — Каждый день я ставлю себе задачу продержаться до вечера и оставить немного сил на завтра. — Она закрыла глаза, словно признание причинило ей боль, и некоторое время так посидела. — Знаю, ты меня до сих пор любишь, и добровольно сознаюсь в тайном желании узнать, как ты жил после того ужасного письма. Но если говорить честно… — Она помолчала. — Я не уверена, что хочу это знать. Когда ты вчера приехал, мне стало легче. Не отлично, не хорошо, но и не так плохо, как было все эти месяцы, вот в чем дело. Последние полгода я только и делала, что жила с ощущением — мне плохо. Каждый день последние полгода я просыпаюсь взвинченная, с натянутыми нервами, злая, со страхом, что потеряю мужчину, за которого вышла замуж. Так я теперь живу, но ужаснее всего сознавать, что дальше будет только хуже. Сейчас к этому прибавилась новая обязанность: найти способ помочь моему мужу. Обеспечить лечение, которое окажется эффективным. Попытаться спасти ему жизнь.

Она замолчала, пристально глядя на меня, словно пытаясь отгадать, какое впечатление произвело на меня сказанное.

Разумеется, на свете существовали слова, чтобы поддержать и ободрить Саванну, но, как обычно, я не знал, что сказать. Все, о чем я мог думать, — передо мной сидит женщина, в которую я когда-то влюбился и люблю по-прежнему, но никогда не смогу заполучить.