Джон Берендт - Полночь в саду добра и зла

В заключительной речи Лоутон не собирается отступать от своей трактовки событий третьего апреля, несмотря на показания свидетельницы Ванессы Блэнтон. Вот что говорит Лоутон:

– Вы верите в то, что Ванесса Блэнтон могла опознать в темноте и на большом расстоянии Дэнни Хэнсфорда? Отлично. Но я все же говорю вам, что в действительности это было чрезвычайно трудно сделать. В такой темноте очень легко спутать Дэнни Хэнсфорда с… Джимом Уильямсом. Мы должны принять, что все делалось для того, чтобы убедить общество в том, что Дэнни Хэнсфорд – преступная личность, склонная к насилию.

Касаясь показаний Дайны Смит, Лоутон дает понять, что не верит ей вообще.

– Она ведет себя, как человек, пытающийся выручить друга из беды, – утверждает окружной прокурор.

В конце своей речи Лоутон вспоминает свидетельство о тугом спусковом крючке пистолета, из которого якобы стрелял Дэнни Хэнсфорд.

– Защита хочет убедить нас в том, что, стреляя в Джима Уильямса, Дэнни Хэнсфорд промахнулся потому, что спусковой крючок его пистолета оказался слишком тугим. Настолько тугим, что даже доктор Стоун – в прошлом агент ФБР и далеко не слабак – смог нажать его только двумя руками. Если позволите, я вам кое-что продемонстрирую.

Спенсер Лоутон вручает пистолет своей помощнице – хрупкой маленькой женщине, просит ее навести пистолет на глухую стену и нажать спуск. Она делает это без малейших усилий; при этом ствол пистолета не отклоняется в сторону ни на миллиметр. Зейлер протестует, но судья Оливер оставляет его протест без внимания.

После заключительных прений сторон судья Оливер зачитывает инструкции присяжным. Он предлагает им на выбор три решения: виновен в предумышленном убийстве; виновен в непредумышленном убийстве; не виновен. В пять часов тридцать минут присяжные удаляются в совещательную комнату. Уильямс с матерью и сестрой уезжает в Мерсер-хауз. Зейлер – в свой офис в Армстронг-хауз. По дороге он получает хорошую новость: Джорджия побила Миссисипи со счетом 36:11.

Я спрашиваю Минерву, не хочет ли она перекусить, пока мы ждем решения жюри. Но женщина отрицательно качает головой, продолжая рыться в своем пакете.

– Мне надо поработать здесь, – говорит она.

Через три часа присяжные дали знать, что пришли к окончательному решению. Зейлер возвращается в зал суда, он явно волнуется.

– Слишком рано, – говорит он. – Они не могли прийти к верному выводу так быстро, дело очень сложное. Наверное, они хотят поскорее с ним покончить и разъехаться по домам.

Бланш Уильямс тоже обуревают мрачные предчувствия.

– Мы не успели пообедать, как нам позвонили, – сказала она. – Я испекла карамельный пирог, Джеймс очень его любит, но поставить пирог на стол я не успела. Когда мы уезжали, Джеймс что-то спрятал в носок. Может быть, сигареты, наверное, он чувствует, что не вернется сегодня домой.

Я сижу рядом с Минервой и вижу, что пол перед скамьей жюри посыпан белым порошком. Перед креслом судьи лежат какие-то веточки и корешки. Минерва что-то неспеша жует. Присяжные занимают свои места. Минерва пристально смотрит на них сквозь пурпурные стекла своих очков.

По распоряжению судьи Уильямс встает. Старшина присяжных вручает Оливеру лист бумаги, и судья вслух считывает вердикт.

– Мы находим подсудимого виновным в предумышленном убийстве.

Судья Оливер стучит молотком по столу.

– Приговор – пожизненное заключение. Решение суда окончательное.

В зале наступает мертвая тишина, Уильямс спокойно делает глоток из бумажного стаканчика и в сопровождении приставов идет к двери, ведущей в тюрьму.

Я чувствую, как Минерва прикасается к моей руке, Она смотрит на людей, столпившихся вокруг Спенсера Лоутона, и улыбается.

– Что случилось? – спрашиваю я, недоумевая, что смешного она нашла.

Минерва показывает пальцем на окружного прокурора, который стоит к нам спиной и собирает со стола бумаги, принимая поздравления своих подчиненных, не ведая о том, что весь его зад испачкан каким-то белым порошком.

– Вы посыпали порошком стул прокурора, Минерва? – спрашиваю я.

– А ты как думал? – отвечает она. – Что это за порошок?

– Корень зверобоя – очень сильное средство.

– И какой от него толк?

– То, что он прилип к штанам прокурора, свидетельствует: Делия принялась за дело, – отвечает Минерва. Я вспомнил, что это имя Минерва называла на кладбище. – Теперь она вцепилась ему в задницу и уже не отпустит, пока не добьется своего.