Яков Шехтер - Астроном

Я бы так много хотел бы сказать ей, милой Гитл, но, увы, после болезни голос ко мне не вернулся. Я нем, точно рыба, вытащенная рыбаками из реки, и писать не умею, а поэтому могу изъясняться только жестами. Но много ли можно передать неуклюжими движениями рук?! Рядом с Гитл я чувствую себя нескладным увальнем, а она порхает вокруг меня с радостным смехом и пытается нацепить на мою шею свой фартук. Наверно ей кажется, будто я большая кукла и со мной можно играть, не заботясь о том, что происходит у куклы внутри. Но я не кукла, я человек! Живой, страдающий человек. Неужели она никогда этого не заметит!?

Вот уже несколько дней люди в нашем квартале ходят мрачнее тучи. Вчера раввин приказал мне не открывать утром ворота и вместо помощи по хозяйству продолжить дежурство.

– Ходи днем по улицам так, как ходишь ночью, и постарайся не удаляться от ворот. Если услышишь стук и крики, спеши изо всех сил и не давай никому проникнуть внутрь квартала.

У него седая, с по желтевшими краями борода и морщинистая шея, по которой ходит крупный кадык. Складки на лбу так глубоки, что в них можно запрятать мелкую монету. Он очень стар, наш раввин, его глаза потемнели от времени, губы сузились, а нос с горбинкой напоминает клюв диковинной птицы, которую однажды приносил в наш квартал заезжий торговец.

Мужчины не уходят на работу, а стоят на углах улиц и разговаривают. Я постоял возле них и спустя час понял, в чем дело. Оказывается, в городе началась чума, страшная болезнь, от которой умирают в жутких мучениях. Уже погибли тысячи горожан, а в нашем квартале до сих пор нет ни одного заболевшего. Наверное, это потому, говорили мужчины, что раввин запретил пить воду из городских колодцев без кипячения. Но горожане уверены, будто болезнь началась из-за колдовства, которым занимается раввин и его ученики. Несколько дней назад слег сам король, и если он умрет, то сегодня или завтра они попытаются сломать ворота и покончить с колдунами.

Наш раввин очень уважаемый человек, иногда в квартал присылают золотую карету из дворца, и сам король обсуждает с ним государственные дела. Но городской черни до этого нет никакого дела, а солдаты короля, несмотря на приказ, вряд ли станут защищать квартал. Ну, может, покричат для вида, или ударят особо задиристых тыльной стороной сабли. Но не больше. Когда же толпа пойдет на штурм, солдаты сделают вид, что ничего не замечают. Вся надежда на мудрость раввина и его чудесную способность улаживать конфликты. Мужчины приготовили топоры, вилы, ломы, чтобы сражаться с погромщиками, но силы слишком неравны.

– Вот, теперь ты нам поможешь, – говорили они, похлопывая меня по плечам. Не знаю как, но моя ночная схватка с бандитами стала известна в квартале. А ведь мне казалось, что я тщательно прятал все следы, да и свидетелей тоже не оставалось.

Целый день я провел рядом с воротами. Приготовил еще одну увесистую дубину, чтобы драться обеими руками. В схватке с толпой мне еще не доводилось принимать участие, и чем она закончится трудно предположить, но тем, кто окажется в первых рядах придется не поздорову.

К вечеру меня отыскала Гитл и велела срочно придти к раввину. Она шла передо мной, легко перескакивая с камня на камень, чтоб не испачкать в уличной грязи туфельки из светлой кожи с серебряными застежками, а я, не разбирая дороги, тяжело топал за ней. Мои сапоги не боятся грязи, но сердце дрожит и трепещет от одного взгляда черных глаз Гитл.

Раввин сидел в своем кабинете, окруженный учениками. При моем появлении все поднялись и вышли из комнаты. Я осторожно уселся на стул, опасаясь раздавить его своей тяжестью.

– И-о-с-и-ф, – медленно произнес он, точно прислушиваясь к буквам, из которых состоит мое имя. – Есть души, предназначенные для высокой цели, им дано многое и спрос с них особый. Сегодня тебе предстоит, подобно нашему праотцу в далеком Египте, спасти от смерти своих братьев. Я приказываю тебе выполнить мое поручение, не отступая ни влево, ни вправо. Запомни хорошенько каждое слово и выполни все в точном соответствии.

Не знаю почему, но слова раввина оказывают на меня удивительное воздействие. От звуков его голоса я становлюсь послушным и кротким, точно маленькая овечка на лугу возле нашего квартала.

– Как только стемнеет, – продолжил раввин, – ты выберешься за ворота и направишься в королевский дворец. Пройдя через три арки с караулами, ты окажешься во внутреннем дворе замка, перед собором. Войди в него, встань за колонной и жди полуночи. Чтобы тебя не заметили, надень вот это.