Александр Кузнецов - Два пера горной индейки

Котлов составил акт экспертизы, в котором формулировка определения перьев была весьма осторожной: «По всей видимости, перья принадлежат каспийскому улару, добытому в период с августа по октябрь».

— Спасибо, Александр Владимирович, — сказал следователь, — теперь у меня к вам есть еще один вопрос. Скажите, пожалуйста, где вы были и что вы делали восемнадцатого ноября?

Он опять смотрел строго и холодно. Меня это сразу разозлило. Только что я ему помогал, мы вместе работали, и тут вместо благодарности такая отчужденность. И потом, что ему надо? Какое право он имеет вторгаться в мою жизнь? Но я сдержал себя и так же холодно стал отвечать:

— Восемнадцатого ноября?

— Да. Где были, с кем встречались?..

— Три недели назад? Черт-те знает, не так просто... Посмотрю записную книжку. — Я полез в карман за своей «склеротичкой». В напряженные дни я записываю перечень дел.

— Это суббота, — подсказал Котлов.

— Тогда проще. — Я нашел уже календарник с пометками. — Даже очень просто. Я ездил консервировать на зиму дачу. Выехал на машине с женой и сыном в пятницу, семнадцатого ноября, и вернулся в воскресенье, девятнадцатого, вечером.

Котлов спросил, где у меня дача и как туда проехать, кто соседи и с кем из них я общался в эти дни. И все это записал. Попрощались мы с ним, не подавая друг другу руки.

На третий день моего пребывания в гостинице «Актау» я пришел после обеда к себе в номер и развалился на кровати с журналом «Наука и жизнь». Мышцы ног с непривычки побаливали, но это томящее ощущение, что мы называем «крепатурой», вполне естественно для начавшего тренироваться лыжника и даже в какой-то степени приятно. Только было я собрался положить журнал и вздремнуть, как отворяется дверь и входит Котлов. Андрей Петрович Котлов своей собственной персоной. Он в пиджаке, надетом поверх тренировочного костюма.

— Как поживаете, Александр Владимирович?

— Прекрасно! Какими судьбами, Андрей Петрович? — поднялся я с кровати.

Котлов не отвечал. Он окинул взглядом комнату, подошел к окну и посмотрел со второго этажа во двор. Потом пощупал, теплая ли батарея.

— С кем вы тут живете, Александр Владимирович?

Отвечаю, что с одним инструктором из Минска.

— А сейчас он где?

— После обеда пошел крепления наладить одной девочке, — отвечаю.

— Александр Владимирович, мне нужна ваша помощь. — Он наконец сел. — Вы единственный пока человек, на кого я могу здесь положиться. Вы ведь не курите?

— Нет, не курю. Но вы можете курить, откроем окно — быстро проветрится.

— Спасибо, я тоже не курю. Ну что же... Жить можно.

Комнатка у нас с воронье гнездо — две кровати, две тумбочки, два стула и небольшой письменный стол. Все это вплотную друг к другу. Под кроватями рюкзаки, горнолыжные ботинки и всякий спортивный хлам. Но по меркам гостиницы «Актау» у тренеров роскошная жизнь. Лыжники живут по четыре человека в такой комнате, а есть и кровати двухэтажные.

Котлов протиснулся на стул возле окна и сказал:

— Будет лучше, если до поры до времени никто не будет знать, что я из уголовного розыска. Я Котлов, и зовут меня Андреем Петровичем. Но я журналист и лыжник. Вернее, начинающий лыжник, кататься на горных лыжах я не умею. Возьмете меня в свою группу?

— Милости прошу, — ответил я, — буду рад.

— Обо мне знает только один человек — директор гостиницы Козлов Федор Алексеевич, подполковник в отставке. Тут все в порядке. Теперь с жильем. Козлов предлагал мне отдельную комнату, гостевую. Но оттуда надо кого-то выселять. Мне лучше жить с вами, если не возражаете.

— Пожалуйста... — Разве тут возразишь?

— Я ваш старый друг. Сходите сами к Козлову, и он переселит вашего товарища в другую комнату.

— Хорошо, — согласился я. И спросил: — Неужели дело настолько серьезно, что вас из Москвы командировали сюда?

— Насколько оно серьезно, я пока еще не знаю. Но оно взято под контроль заместителем министра. Обязаны раскрыть. А теперь скажите мне, Александр Владимирович, вы знакомы с Ольгой Дмитриевной Васильевой? — спросил следователь.

Я такой не помнил.

— Постарайтесь вспомнить. Она ваша знакомая. Три года назад была в вашей группе, вы учили ее кататься на горных лыжах.

Я только помотал головой. Тогда Котлов достал из своего портфеля фотографию и протянул ее мне:

— Посмотрите.

Лицо женщины показалось мне знакомым. Да! Была такая Ольга. Очень энергичная, все что-то организовывала. На фотографии она выглядела несколько моложе, чем в жизни, и одета в платье, а не в спортивный костюм. И с прической. Фотография не любительская, сделанная в фотоателье. Ей тут можно дать лет двадцать пять, а она постарше сейчас лет на пять — на шесть