Джонатан Франзен - Поправки

Мелисса терпеть не могла дураков. На втором занятии, когда вежливый паренек с косичками-дредами, по имени Чад (в каждом семинаре в Д. имелся по крайней мере один такой вежливый паренек с дредами), из кожи вон лез, пытаясь пересказать теории Торстейна «Веберна», [7] Веблен, Торстейн (1857-1928) – американский социолог и экономист. Мелисса принялась заговорщически подмигивать Чипу. Закатывала глаза, беззвучно шептала «Веблен», дергала себя за волосы, так что Чип больше следил за ее переживаниями, нежели за ответом Чада.

– Извини, Чад, – в конце концов не выдержала она. – Ты имеешь в виду Веблена?

– Веберн. Веблерн. Я так и говорю.

– Ты говоришь «Веберн», а надо: «Веблен».

– Веблерн. Хорошо. Большое спасибо, Мелисса.

Откинув назад волосы, Мелисса вновь обернулась к Чипу – она осуществила свою миссию. Ей было плевать на грозные взгляды, какими ее мерили друзья и сторонники Чада. Однако Чип переместился в другой угол аудитории, подальше от Мелиссы, и попросил парня продолжить доклад.

Вечером у входа в студенческий кинотеатр (он размещался в корпусе имени Хилларда Рота) Мелисса решительно протиснулась через толпу и обрушила на Чипа сообщение: она-де без ума от Вальтера Беньямина. Чипу показалось, что Меллиса стоит чересчур близко к нему. Несколько дней спустя она стояла чересчур близко к нему на приеме в честь Марджори Гарбер. [8] Гарбер, Марджори (р. 1944) – американская писательница и литературовед, исследователь творчества Шекспира и истории сексуальности. Она галопом промчалась по лужайке «Люсент текнолоджиз» [9] «Люсент текнолоджиз» – компания-производитель сетевого обеспечения, известная торговая марка. (еще недавно попросту «Южной лужайке»), чтобы вручить Чипу еженедельный реферат, предусмотренный семинаром. Она материализовалась рядом с ним на парковке, погребенной под футовым слоем снега, и, энергично работая варежками, помогла почистить машину. Меховыми сапогами протоптала для него тропинку и упорно соскребала лед с ветрового стекла, пока Чип не придержал ее руку и не отобрал скребок.

Чип был сопредседателем комиссии, которая разрабатывала устав, четко определявший новую политику в отношениях между преподавателями и студентами. Этот устав отнюдь не воспрещал студенту прийти на помощь преподавателю и очистить его машину от снега. Бояться было нечего, благо Чип был уверен в своей моральной устойчивости. И все же вскоре он начал прятаться, едва заприметив издали Мелиссу, а то опять кинется к нему и встанет чересчур близко. Поймав себя на мысли о том, естественного ли цвета у Мелиссы волосы, Чип решительно выбросил эту проблему из головы. И так и не спросил Мелиссу, кто оставил у дверей его кабинета розы в Валентинов день и шоколадную фигурку Майкла Джексона на Пасху.

На занятиях он вызывал Мелиссу несколько реже, чем других студентов, зато всячески поощрял ее недруга Чада. Комментируя трудные пассажи Маркузе или Бодрийяра, Чип не глядя чувствовал, как Мелисса одобрительно кивает. На других участников семинара она почти не обращала внимания, разве что обернется к ним, внезапно вспыхнув гневом, отстаивая свое мнение, или холодно поправит кого-нибудь; сокурсники в свою очередь откровенно зевали, когда Мелисса поднимала руку.

Как-то теплым вечерком в пятницу – семестр уже шел к концу – Чип вернулся домой, закупив на неделю продуктов, и обнаружил, что кто-то «поработал» над его дверью. Из четырех фонарей на Тилтон-Ледж три перегорели, а администрация явно дожидалась, пока погаснет и четвертый, прежде чем потратиться на новые лампы. В сумраке Чип разглядел цветы и листья – тюльпаны и плющ, – натыканные в старую сетчатую дверь.

– Что это такое?! – возмутился он. – Мелисса, вы что, в тюрьму захотели?

Он еще много чего наговорил, прежде чем осознал, что растерзанными тюльпанами и плющом усеяно все крыльцо, что хулиганство все еще продолжается и он тут не один. Куст остролиста возле дома зашевелился, и оттуда выбралась хихикающая парочка.

– Прошу прощения! – воскликнула Мелисса. – Вы тут сами с собой разговариваете?

Чип надеялся, что она не слышала его слов, но куст был всего лишь в футах трех от двери. Чип занес в дом покупки, включил свет, обернулся: рядом с Мелиссой стоял Чад с косичками-дредами.

– Добрый вечер, профессор Ламберт, – очень вежливо произнес Чад. Он вырядился в один из Мелиссиных комбинезонов, а она – в футболку с призывом «Свободу Мумии!», [10] «Свободу Мумии!» – лозунг сторонников освобождения радиожурналиста Абу-Джамала Мумии, одного из лидеров «Черных пантер». скорее всего собственность Чада. Одной рукой Мелисса обнимала Чада за шею, прижималась к нему бедром. Раскрасневшаяся, потная, возбужденная и, похоже, навеселе.