Юлия Рублева - Девочка и пустыня

Развод как таковой не разрушает ребенка. Разрушает его ваша попытка сломать прежний образ отца. Лучше всего сказать: «Мы с папой решили пожить отдельно, нам это очень важно. В этом нет ничего страшного, и вы с ним будете видеться как прежде».

Пожалуйста, скажите это ребенку, даже если у вас нет сил говорить и даже если это неправда. Мой муж уходил при ребенке, был выходной, и дочь смотрела в этот момент телевизор. Она его смотрела еще месяца три, не отрываясь. Один и тот же фильм, когда герои сначала развелись, а потом опять поженились.

2. Нельзя оставлять ребенка надолго в одиночестве. Лишать его привычного общения. Иногда боль у женщины настолько сильна, что нет сил жить, не то что разговаривать. И все-таки сквозь черноту, в эти невыносимые выходные берите ребенка и идите к тем друзьям, которые от вас не отвернулись, к родственникам – если они готовы с вами общаться, или просто в парк. Я гуляла в парке возле дома и тайком ревела, пока дочь каталась на каруселях. Все парами. Все семьями. Моей больше нет. Тем не менее дочь каталась, ела мороженое, знакомилась с новыми детьми и даже смеялась.

3. Очень важная вещь – продолжайте готовить любимые блюда ваших детей. Вставайте и готовьте. Даже если кажется, что нет больше смысла. Ходите с ними в кино, даже если вы не видите экрана. Читайте им, даже если вы глотаете слезы.

4. НЕ ревите при них. Они пугаются.

Итак, резюме:

Вот тот минимум, который вы должны делать:

• Сказать про ваше расставание («мы решили пока пожить отдельно»). Ключевое слово – «мы».

• Общаться с ребенком. Если нет сил, пусть у вас поживет родственник. Отвозите ребенка на выходные к бабушкам. Разговаривайте с ним. Разговаривайте о чем угодно, только не о вашем состоянии! Это у вас мир рухнул, а у ребенка – нет. Ему необходимо, чтобы жизнь продолжалась.

• Поместите ребенка в привычную среду. К любимым друзьям, родне и т. д. Водите его в гости. Отправьте одного или идите вместе с ним.

• Готовьте еду.

• Ходите в кино или в парк. Туда, где от вас не потребуется много говорить, а ребенок будет отвлечен и развлечен.

Что нельзя делать:

• Реветь при нем.

• Причитать на тему «Как мы будем жить». Даже если в доме нет ни копейки. Дети пугаются безденежья на всю жизнь!

• Говорить плохо об отце. НЕЛЬЗЯ, и все. Ваш ребенок – не та аудитория. И это самый жесткий запрет.

Я надеюсь, среди вас нет женщин, которые шантажируют ушедшего мужа тем, что запрещают видеться с детьми? Я имею в виду мужей, которые остаются хорошими отцами для своих детей и виновны лишь в том, что ушли?

Если есть, обратите внимание – я не знаю ни одного случая, когда выросший ребенок простил бы матери такой шантаж и то, что его использовали как разменную монету в торговле между взрослыми.

На этом про детей все. Эти знания были бы для меня кислородной маской и для моей дочери тоже, если бы меня было кому научить.

Я сказала своей дочери: «От нас ушел папа», и она ничего не поняла, а потом заревела, увидев, как заревела я. И я никогда этого не забуду.

На этом у меня хватило ума остановиться. Я ни разу не говорила ей про него ни одного плохого слова, и они остались очень нежными друзьями.

Я пишу только о своем опыте, но, наблюдая женщин в процессе разрыва отношений с мужем, я видела почти у всех боль и вину. Они идут рука об руку.

Боль длится непрерывно, и ее причиняет абсолютно все. Пустая половина кровати. Его вещи в шкафу, которые он пока не забрал. Звук машины под окном. Ключ, поворачиваемый в двери… в соседской. 7 вечера, 8 вечера, 12 ночи… и все по-другому теперь. Ночи, если у вас есть хоть капля воображения, а он ушел к другой, ночи – самое страшное. Я их боялась и не спала.

Болит прошлое и будущее, я металась между этими двумя временами как курица.

В прошлом все было отравлено. Отключенный телефон. День рождения друга, на который он почему-то ушел без меня. Его поздние отлучки, новые словечки, странные знания о женском парфюме, несостыковки и несовпадения, которые теперь приобрели отравляющую ясность. Я травилась правдой, как ядом.

Будущее рухнуло. Я теперь брошенка, разведенка и одиночка – все самые неказистые определения «из народа» всплывали у меня в голове, и я не могла себе простить этого нового статуса. Из благополучной женщины я превратилась в девочку с напуганными, как у собаки, глазами. У меня есть фотография того периода – я там улыбаюсь, а глаза испуганные.