Владимир Нестеренко - Огненное погребение

Офис Дыбенко. На пульте дежурного охранника мигает лампочка, охранник набирает номер мобильного.

ОХРАННИК: Руслан Сосланович, сигнализация четыре, второй объект.

Выслушав, охранник нажимает на пульте несколько кнопок, затем набирает какой-то номер на мобильном.

Машина едет по лесной дороге. Ночь. Внезапно машину начинает трясти, Гитлер останавливается, выбегает, смотрит на колесо.

ГИТЛЕР: Покрышка!

АНДРЕЙ: Есть запаска?

ГИТЛЕР: Есть.

АНДРЕЙ: Китай, со мной!

Китай и Андрей, вооруженные автоматами Калашникова и ППШ, разбегаются по обе стороны дороги и залегают в кустах, приготовив оружие. Гитлер и Кабан меняют колесо на запасное, в спешке, завинчивают не пять, а три болта. Гитлер прыгает в машину и заводит ее.

В машину!

Все садятся в машину, Китай с «Калашниковым» на переднее сидение, едут дальше. Все действия героев – с полным напряжением. Передвигаются бегом, не садятся в машину, а запрыгивают в нее и т. д. С трассы на лесную дорогу на высокой скорости сворачивают три автомобиля. Одна машина нам знакома, на ней следили за похоронами Савелюшкина, за Любой на вокзале и сидели в засаде у снятой Сашей квартиры.

Лесная дорога, Гитлера слепит свет фар встречных машин.

ГИТЛЕР: Че теперь?

АНДРЕЙ: Врубай дальний и вперед.

КАБАН: А если мусора?

АНДРЕЙ: Похуй.

Раздаются выстрелы, охранники, высадившись из одной машины, открывают огонь. Китай стреляет из автомата одиночными, часто, почти не целясь, flash, так стреляют террористы. Передняя машина уходит влево, из нее стреляют, Китай переводит переводчик огня на автоматический огонь.

КИТАЙ: Глаза!

Гитлер закрывает глаза и опускает голову, Китай бьет длинной очередью по свернувшей машине через лобовое стекло, перезаряжает автомат, два рожка примотаны друг к другу изолентой, в виде латинской V. Андрей через заднее боковое окно стреляет из ППШ, короткими очередями. Внезапно Китай роняет автомат и бьется в агонии, салон машины в крови, пуля попала ему в голову. Кабан перелезает на переднее сиденье, хватает автомат и стреляет по второй машине, разряжая магазин. Гитлер сбивает машиной человека с пистолетом, тот падает на капот, выронив оружие. Видно, что это не сотрудник милиции, это кавказец в темном спортивном костюме. От неожиданности Кабан выпускает из рук автомат, тот летит на дорогу. Машина с героями проезжает мимо третьей машины с охраной, съехавшей на обочину, Андрей разряжает в охранников магазин ППШ. Прорвавшаяся машина с героями скрывается за поворотом.

Ночь, поляна в лесу.

Машина, простреленная во многих местах, на переднем сиденье Китай, он мертв.

Возле машины стоят Гитлер, Андрей и Кабан. У их ног сумки с деньгами, канистра с горючим.

АНДРЕЙ: Пора.

ГИТЛЕР ( заторможенным, бесцветным голосом): Погоди минуту. С детства вместе.

КАБАН: Не поможешь, валим.

ГИТЛЕР: Все, братан. Дома.

Андрей берет канистру, поливает бензином машину изнутри и снаружи. Кабан крестится.

ГИТЛЕР ( достает зажигалку): Я сам.

Гитлер берет с заднего сиденья ППШ, кладет его на колени мертвому Китаю, затем поджигает пропитанный бензином омоновский берет, бросает горящий берет в машину, вспыхивает пламя. На секунду при вспышке бензина четко прорисовываются тени героев на земле, они необычны, тень Гитлера похожа на военнопленного, съежившегося от мороза, тени Андрея и Кабана – просто тени солдат, при оружии. Герои надевают сумки за ручки на плечи, как рюкзаки, и бегут в лес.

Лес. Андрей и Кабан, Гитлер бежит в нескольких шагах позади.

Герои бегут, переходят на шаг, снова бегут.

АНДРЕЙ: Саня, фарт кончился.

КАБАН: Уверен?

АНДРЕЙ: Да. Конец прухе.

Их догоняет Гитлер.

ГИТЛЕР: А была пруха?

АНДРЕЙ: Была. Саню встретил, вас нашел, оружие, границу перешли, машину взяли. На левой машине в Москве, все сделали, внагляк перли, считай.

КАБАН: Как в кино.

ГИТЛЕР: Что сейчас делаем?

АНДРЕЙ: Валим из Москвы, на восток, в глубинку.

КАБАН: На хуя? Давай обратно, в Крым.

АНДРЕЙ: Сейчас начнется. «Вулкан», «Набат», «Тайфун». Вычислят по «Калашу», откуда мы, хохлам сообщат, что террористы, те границу перекроют, в Крыму искать будут. Нет туда дороги.

ГИТЛЕР: Переждать надо. Лавэ есть, можно хоть год сидеть, на Урале.

КАБАН: Может, ко мне, в Пермь?

АНДРЕЙ: Подальше надо от родни.

КАБАН: Верно. А может, разбежимся?