Олег Рой - Мир над пропастью

Есть ли у него страхи? Долго он думал, что нет. А теперь оказывается, что он не мыслит своей жизни без… Впрочем, это уже ненужные сантименты.

– Есть, Аистенок. Они у всех есть. Поверь. Если даже они уходят, на их место приходят другие.

– А вы мне расскажете о них когда-нибудь? – Удивление сменилось любопытством.

– Когда-нибудь обязательно.

– А что мы будем делать дома? Хотите, я покажу вам семейные фотографии?

– Конечно, хочу. Смотри, как бы тебе не пришлось выгуливать его всю ночь напролет. – Он кивнул на щенка, который, отчаявшись, принялся грызть землю.

– Фу, Бакс! – Ася дернула синий поводок и, к радости щенка, бегом припустила к дому…

– Это, как вы понимаете, мама! – Она тараторила без умолку, одновременно тыча пальчиком в черно-белую детскую фотографию и вываливая на диван все новые фотоальбомы. Кто бы мог подумать, что их столько помещается в недрах узенького комода!

На самом деле понять что-либо было трудно. Без подсказки он бы не решился назвать этого гадкого утенка Альбиной.

– И это мама. – Она перевернула страницу, и Игорь увидел снимок нескладной девушки-подростка с длинными тонкими косами. Здесь она тоже не была похожа на себя, но выглядела куда симпатичнее. Фигурка постройнела, волосы отросли, главным достижением было то, что девушка научилась улыбаться.

– А это кто? – Фотография ему не понравилась. Недовольный, седовласый старец смотрел с пожелтевшего снимка строго и даже чуть брезгливо, словно презирал всех людей поголовно.

– Это мамин дедушка. Отец ее папы. Профессор медицины, – Аська наморщила носик. Похоже, ей знаменитый предок тоже приходился не по душе. – Мама, правда, с ним не была знакома.

– Это как же так? – Игорь был удивлен.

– Он умер за два года до ее рождения. – Такой простой вариант почему-то не пришел ему в голову. – Но мама рассказывала, что у них в семье все были просто помешаны на этом старике. Его портрет висел в гостиной над пианино. И все по любому поводу говорили: «Дедушка так считал», «дедушка это не любил», «дедушке бы такое не понравилось». Представляете?

Игорь кивнул. Какая-то мысль пришла и тут же исчезла.

– А ты помнишь что-нибудь про своего прадедушку?

– Шутите? Я думаю, и мама-то про него не особо помнит. Она только рассказывала, как не любила в детстве, когда он с портрета смотрел прямо на нее. Говорит, что боялась его больше, чем родителей.

– Понятно. А это кто? – Черно-белая свадебная фотография запечатлела упитанного юношу с меланхоличным взором, который держал за руку невесту в белом платье в стиле шестидесятых.

– Это мамины родители. Бабушку вы видели на похоронах. Помните? Она еще привела вас к столу.

Бабушку он помнил очень даже хорошо, с той только поправкой, что к столу она его не привела, а притащила чуть ли не силком.

– А это дедушка Витя. Он тоже пошел в медицину.

В голове Игоря снова промелькнула какая-то мысль, и снова ушла.

– Его я на похоронах не видел.

– Правильно, он живет на юге, в Евпатории.

– Они что, развелись?

– Да нет, у него больные легкие, ему нужно море. А бабушка сказала, что никуда не поедет, потому что мама без нее пропадет, – простодушно поведала Аистенок. – Она вообще очень переживает за маму. Раньше все время говорила, что зря она вышла замуж за папу, потому что он был ее моложе и не нагулялся. Я сама несколько раз слышала.

Аська бесхитростно выбалтывала ему семейные секреты. Игорю даже стало неудобно. Во всем этом потоке информации он уловил что-то важное для себя и сейчас, когда она на минутку замолчала, пытался восстановить в памяти весь разговор от начала и до конца, чтобы снова поймать это ощущение.

В первый раз «молния блеснула», когда девочка сказала про прадедушку профессора, а второй раз… Нет, никак не получается вспомнить.

– Хотя вы знаете, – вновь заговорила Ася, – иногда мне кажется, что дело не в больных легких. Может, дедушка Витя просто сбежал от бабули. Она такая, кого хочешь достанет.

Игорь вздрогнул. Ну конечно, вот оно что. «Дедушка Витя».

– Подожди-ка, Аистенок, значит, маму полностью зовут Альбина Викторовна? – Его голос задрожал.

– Ну да, – удивилась девочка. – А чего тут такого?

Ничего. Ничего, кроме того, что его жена Алька тоже была Викторовна и тоже имела таинственного дедушку-профессора.

Под щебетание Аськи Игорь попытался припомнить рассказы Натальи.

«Успела Надюшка наша в Москве с парнем познакомиться», «ходила все, по своему подлецу тосковала», «иначе как Витюшей не называла. И Альку Викторовной записала», «какой-то профессорский сынок», «все внука требовал, и имечко какое-то мудреное, иностранное. Не то Алан, не то Альберт, не то Адольф, не то Альфонсо…»