Митч Каллин - Страна приливов

— Ее зовут «Лиза», — сказал он мне, надевая плавательные очки. — Все подводные суда называются девчачьими именами. И надводные тоже. Ну, некоторые.

Я спросила про велосипед: почему у него такая покореженная рама и спицы все изломаны?

— Нападение акулы.

А покрышки? И консервные банки?

— Акула-монстр.

И он объяснил мне, в чем дело.

Мусор — это наживка. А сам он — знаменитый охотник на акул, исследующий южную часть Тихого океана в своей подводной лодке. Чаще всего в качестве наживки ему приходилось использовать пенни, но иногда удавалось найти что-нибудь покрупнее. Тогда он прятался в шалаше и ждал. Скоро на рельсах появлялась огромная акула: она приближалась, щелкая челюстями и пожирая все на своем пути — велосипеды, пивные банки, старые покрышки, беззащитные пенни. Все исчезало в ее пасти.

— Есть только один способ убить такую акулу — взорвать ее, — сказал он. — Камни и стрелы против нее не помогают, уж поверь. Мне еще повезло, что я жив остался.

Голос у него вдруг стал низким, совсем не девчачьим. Он приподнял бровь. И вдруг показался мне храбрее и старше — настоящий капитан. Но стоило коровьему колокольчику звякнуть вдалеке, как он тут же превратился в обычного Диккенса.

— Ух-ху, — сказал он. — Ну ладно, мне домой пора. Тебе тоже. Тебе нельзя оставаться здесь без меня. Это моя подлодка.

Он схватил меня за руку, и мы вынырнули из шалаша.

Коровий колокольчик все звенел и звенел.

Откуда-то доносился голос Делл:

— Диккенс! Домой! Диккенс! Домой! Диккенс!..

— Завтра поиграем, — сказал он, отпуская мою руку. — Не входи в мою подлодку без меня!

И заспешил домой — нога за ногу, локти в стороны, голова прямо, кломп, кломп.

— Пока, друг! — крикнула я, маша ему вслед. — Не утони!

Но он не обернулся и не помахал мне в ответ. Он уходил молча. — Приходи завтра ко мне в гости!

Я знала, что Делл ждет его с фунтовым кексом. И с яблочным соком. Может, она уже собрала корзинку для пикника. В желудке у меня заурчало. После этого я вернулась в Рокочущий — Вонючий и Пердячий, как я называла его про себя, — где тем временем у моего отца украли ланч, грабитель забрался через открытую дверь и утащил его. На полу в гостиной остались только крошки от крекеров, добыча для муравьев. А по крыше с шумом и трескотней скакала белка, и мне показалось, что ее зубы были вымазаны арахисовым маслом.

На следующий день Диккенс за мной не пришел.

Я сидела на крыльце, ела соленую рыбу, слушала шум цикад и ждала, когда же в каменоломне раздастся взрыв и они хотя бы ненадолго затихнут. Потом мы с Классик поиграли в нападение акулы. Она была золотой рыбкой, которая уплывала от меня на моем указательном пальце, а я гналась за ней, рыча и щелкая зубами.

— Не ешь меня! Не ешь меня!

— Ррррррр!

А когда я сунула ее в рот, то оказалось, что на вкус она хуже, чем сироп от кашля. Волосы забились мне под язык, так что пришлось их выплевывать. И потом я еще долго плевалась, пока окончательно не перестала чувствовать ее вкус.

— Ты мерзкая, — сказала я ей. — И грязная.

— А ты влюбилась в Диккенса, — сказала она.

— Вовсе нет! С чего ты взяла!

— Ты его любишь, потому что он охотится на акул. Ты хочешь целовать шрам у него на голове и держать его за руку.

— Зато у него есть подлодка.

— Ненастоящая.

— А он разбогатеет и купит настоящую. У него больше пенни, чем у тебя. Но я их тебе не покажу, если ты не заткнешься и не перестанешь твердить, что я влюбилась в Диккенса, потому что ничего я не влюбилась.

Диккенс был фламинго. Он смешно ходил. Но он охотился на огромную акулу. А еще он был мой друг.

— Он трусишка.

— Но иногда он капитан.

На своей «Лизе» он бороздил просторы Тихого океана. Может быть, его даже показывали по телевизору — я видела много передач про корабли, и океаны, и подводные лодки, и акул. Наверное, я видела его по ПБС — подводное судно исследует затонувший «Титаник» — и даже не знала, что это Диккенс, потому что тогда он был в шлеме.

— Он плавает в морских глубинах.

— Значит, сегодня он не придет.

— А может, придет…

— Может, он забыл, где находится Рокочущий…

— …и ищет дорогу.

— Потому что мы в опасности.

Рокочущий быстро погружался под воду; он только что столкнулся с айсбергом. Скоро я начну глотать соленую воду. И Классик тоже. Нам надо было продержаться на плаву до прихода Диккенса. Он был нашей единственной надеждой.

— Держись, — сказала я. — Не сдавайся. Нам надо доплыть до суши.