Сергей Довалтов - Ремесло

– Мы должны рассказать американцам правду о тоталитаризме, – ввернул Эрик Баскин.

– Мне все равно, какой линии придерживаться, – объявил Дроздов.

– А деньги? – спросил я.

Мокер не смутился:

– Деньги это тоже не фокус. Америка буквально набита деньгами. Миллионы американцев не знают, как их потратить. Мы – находка для этих людей…

Мокер рассуждал уверенно и компетентно. Значит, он не терял времени. Мы все питали к нему чувство зависти и доверия. Недаром он первый стал курить сигары. А главное, раньше других перестал носить одежду из кожзаменителя…

Понизив голос, он сказал:

– Я хочу продолжить разговор без свидетелей. Останутся (томительная пауза): Баскин, Дроздов и Серега.

Когда обиженные соседи вышли, Мокер тоном заговорщика произнес:

– Есть у меня на примете крупный гангстер. Человек из мафии. Нуждается, как я понимаю, в инвестициях. Иначе говоря, в легализации тайных капиталов.

– Где ты его откопал? – спросили мы.

– Все очень просто. У меня есть незамужняя соседка. (Мокеры жили в левом крыле здания.) Высокая, симпатичная баба…

Дроздов попытался развить эту тему:

– Полная такая, с круглым задом?

– Дальше, – нервно перебил его Баскин.

– У этой Синтии, – продолжал Мокер, – бывает итальянец. Мы часто сталкиваемся в лифте. Причем заходит он к ней исключительно днем. После чего Синтия немедленно опускает шторы. Какой мы из этого делаем вывод?

– Черт его знает, – сказал Эрик Баскин.

Дроздов игриво засмеялся, потирая руки:

– Обычное дело, старик, поддали – и в койку!

Мокер уничтожающе посмотрел на Дроздова и сказал:

– Из этого мы делаем вывод, что Риццо – хозяин ночного заведения. Поэтому он и занимается любовью только днем. А все ночные заведения контролируются мафией. Не говоря о том, что все итальянцы – прирожденные мафиози.

Баскин выразил сомнение:

– Все женатые мужики развлекаются днем. Для этого не обязательно быть гангстером.

Но Мокер перебил его:

– А если я с ним говорил, тогда что?.. Я долго не решался. Подыскивал наиболее емкую формулировку. И наконец вчера многозначительно спросил: «Уж не принадлежишь ли ты к известной организации?»

– А он?

– Он понял мой намек и кивнул. Тогда я попросил его о встрече. Мы договорились увидеться завтра после шести. В баре на углу Семнадцатой и Пятой.

Баскин тяжело вздохнул:

– Смущает меня, ребятки, вся эта уголовщина…

Гангстер был одет довольно скромно. Его вельветовые брюки лоснились. Джемпер с надписью «Помни Валенсию!» обтягивал круглый живот. Лицом он напоминал грузинского рыночного торговца.

Он вежливо представился:

– Меня зовут Риццо. Риццо Фьезоли. Очень приятно.

В баре тихо наигрывал музыкальный автомат. Мы сели у окна. Бармен вышел из-за стойки, подал нам шесть коктейлей. Это был джин с лимоном и тоником, Я бы предпочел водку.

Нас было шестеро, включая Риццо. Я пришел не один. У жены выходной, и ей захотелось посмотреть на мафиози.

Все, кроме Риццо, были недовольны, что пришла моя жена. Я сказал Мокеру, что уплачу за два коктейля.

– Кам-ан, – широко отмахнулся Мокер и тут же перевел:

– Еще бы!..

Мы чокнулись и выпили. Риццо, Баскин и моя жена пили через соломинку. Мокер, я и Дроздов предпочли обойтись без этих тонкостей.

После этого Мокер заговорил. Кое-что мы понимали. Кое-что он переводил нам. Вообще, чем хуже люди говорят по-английски, тем доступнее мне их язык. Короче, состоялся примерно такой разговор:

– Могу я называть тебя просто Риццо?

– Еще бы, ведь мы друзья.

– Эти ребята – бывшие советские журналисты.

– О!.. Могу я заказать еще один коктейль?

– Сначала поговорим, Я буду откровенен. Надеюсь, здесь все свои?

Мокер обвел нас строгим испытующим взглядом. Мы постарались выразить абсолютную лояльность.

Мокер продолжал:

– В ближайшие дни мы начинаем издавать русскую газету. Дело, как ты сейчас убедишься, верное. В Америке четыре миллиона граждан русского происхождения, Аудитория и рынок – неисчерпаемы. Есть возможность получить солидную американскую рекламу. Через год вся эта затея принесет хорошие деньги. Что ты об этом думаешь?

– Я не читаю по-русски, – ответил гангстер, – я вообще читаю мало.

– Как и все мы, – сумрачно откликнулся Баскин.

Мокер попытался выровнять направление беседы:

– Я думаю, твоя организация располагает значительными средствами?

– Несомненно, – реагировал итальянец. Затем добавил: