Пол Бейти - Продажная тварь

Я поднес губы к мягким, как воск, складкам его ушной раковины:

— Зачем, Хомини?

Не знаю, услышал ли он меня. Он улыбнулся артистической улыбкой, белозубой и угодливой, он просто смотрел на меня и счастливо улыбался. Это какое-то безумие, но люди, побывавшие в детстве актерами, не стареют. Черты лица просто не меняются, делая их вечно молодыми, пусть и давно забытыми. Вспомните хотя бы эти детские щечки Гэри Коулмана, этот вздернутый носик Ширли Темпл, этот монструозный нос Эдди Мюнстера [75] Эдди Мюнстер — персонаж телевизионного ситкома «The Munsters», оборотень. , эту по-детски плоскую грудь Брук Шилдс и эту вечно счастливую улыбку Хомини Дженкинса.

— Ты спрашиваешь почему, масса ? Потому что с исчезновением Диккенса исчез и я. Мне перестали приходить письма от поклонников. За последние десять лет — ни одного гостя… Потому что никто не знает, как меня найти. А я хочу признания. Старый шут просит о такой малости — о признании. Неужели это так сложно?

Я покачал головой. Но у меня был еще один вопрос:

— Но почему именно в среду?

— Так ты не знаешь? Забыл? На заседании клуба «Дам-Дам», последнем из тех, где был твой отец, нам объяснил. Чаще всего рабы восставали именно по средам, потому что четверг был днем бичевания. Нью-йоркские бунты, бунты в Лос-Анджелесе, фильм «Амистад» и прочая фигня.

Улыбнувшись деревянной улыбкой, словно кукла чревовещателя, Хомини продолжил:

— Так всегда было, с самого начала времен, когда мы появились в этой стране. Тебя бьют хлыстом, останавливают на улице и обыскивают, даже если ты не совершил ничего дурного. Так почему бы не возбухнуть в среду, зная, что в четверг тебя все равно побьют. Верно я говорю, масса ?

— Хомини, ты не раб и какой я тебе хозяин?

— Масса … — снова повторил он, грустно покачав головой, и улыбка стерлась с его лица. Так бывает, когда человек, превозносящий тебя, вдруг узнает, что превозносят его. — Иногда лучше смириться с тем, кто ты есть, и жить по этим правилам. Я раб, и никак иначе. Эта роль была отведена мне с самого рождения. Быть рабом, который случайно оказался актером. Вжиться в роль черного невозможно. Ли Страсберг может показать тебе, как стать деревом, но такой методики, чтобы почувствовать себя черным, не существует. Это порочный круг в нашем ремесле, да и хватит об этом. Я твой ниггер на всю жизнь, не будем спорить.

Не в силах отличить собственное «я» от прямолинейной метафорики «я обязан тебе жизнью, я твой раб», Хомини окончательно свихнулся, и я должен был его срочно госпитализировать. Вызвать полицию и упечь его в психушку. Но однажды, когда я навещал его в «Приюте для престарелых, забывчивых и забытых» при голливудской «Синематеке», Хомини взял с меня слово, что я его там не оставлю. Он не хотел, чтобы его использовали, как его старых друзей. Сликер Смит [76] Сликер Смит — герой кинокомедии «Рядовые» (1941). , Чаттануга Браун [77] Чаттануга Браун — персонаж двух классических кинокартин о Чарли Чене, полицейском детективе китайского происхождения 1940-х годов. и «королева кухни» Беула [78] «Беула Шоу» (The Beulah Show) — американский радиоситком (1945–1952) и телевизионный ситком (1950–1952), в котором впервые главную роль исполняла афроамериканская актриса. , чтобы хоть еще разок сыграть в кино и уж потом навеки поселиться в небесной гримерке, пытались, даже находившись на смертном одре, пройти прослушивания для студентов из УКЛА [79] Университет Калифорнии в Лос-Анджелесе. по дополнительной образовательной программе в области кино. Они мечтали сняться в дипломном проекте, чтобы в последний раз почувствовать себя пусть затухающей, пусть выжившей из ума, но все равно — звездой.

Следующим утром, в четверг, проснувшись, я обнаружил возле своего дома Хомини, босого, без рубахи, с замотанными веревкой руками и привязанного к почтовому ящику. Он требовал, чтобы я избил его хлыстом. Не знаю, кто связал ему руки, но то, что Хомини связал меня по рукам и ногам, — это точно.

— Масса.

— Хомини, прекрати.

— Я хочу тебя поблагодарить. Ты спас мне жизнь.

— Ты же знаешь, что я все для тебя сделаю. Ты и «Пострелята» скрасили мое детство.

— Ты ведь желаешь мне счастья?

— Конечно. Ты и сам это знаешь.

— Тогда избей меня. Избей до черной полусмерти, но только не убивай меня, масса . Ты должен восполнить то, чего мне не хватает.

— А нельзя как-нибудь по-другому? Есть что-нибудь другое, чтобы сделать тебя счастливым?