Ольга Юнязова - Цветок папоротника

– Я тоже часто с дедом Ефимом таким образом советуюсь, – сказал Владимир.

– И я, – кивнула Галина, – бывает.

Тогда Оксана, почувствовав себя увереннее, продолжила рассказ.

В доме Кузнецовых не было обычая скрывать от детей разговоры взрослых. Конечно, были интимные темы, но их обсуждали, запершись в своей комнате и шепотом. На секреты имели право и дети. Но все, что говорилось в столовой, было по определению дозволено к свободному прослушиванию и обсуждению. Другое дело, что детям не всегда было интересно то, о чем болтают взрослые.

Обычно, если Александр, Галина и Владимир оставались поговорить после ужина, Вовка убегал по своим делам и девочки тоже уходили, сделав синхронный реверанс. Но на этот раз, когда Оксана рассказывала о путешествии по своей, как она это назвала, генетической памяти, Вовка внимательно слушал из своего угла, хотя и делал вид, что его больше заботит нитка, которая тянется из носка. Маша и Даша тоже стояли возле раковины с посудой и, не скрывая интереса, слушали Оксану.

– Вот тебе и лабиринт времен, – задумчиво сказал Александр, когда Оксана закончила рассказ.

Все зашевелились. Маша и Даша молча взялись за посуду, Вовка продемонстрировал матери распущенный носок. Владимир почесал в затылке.

– А не этот ли способ дед Ефим имел в виду, когда говорил, что надо найти корни проблемы? – задумчиво спросил он.

– А способ оказался прост, как все гениальное, – покачала головой Галина.

– Сдается мне, что все не так просто, – усомнился Владимир, – как кажется с первого взгляда. Ведь если все так просто, то почему этого не мог делать сам дед Ефим? Может быть, тут нужны какие-то особенные способности?

И все дружно посмотрели на Оксану, гадая, какими такими качествами она обладает, раз у нее получилось то, чего не мог делать сам дед Ефим.

Оксана пожала плечами:

– У меня как-то случайно все получилось. Я просто фантазировала, просто… не подвергала критике те образы, которые сами собой всплывали из памяти. Я не сортировала видения на то, что помню и что придумываю. Я принимала всё. Например, если бы я отмела уютную квартиру бабушки как нечто противоположное «крысиному царству», то не вышла бы на бабушкину память, которая привела меня прямиком к корню проблемы.

– Скажи, Оксана, а бабушка действительно рассказывала тебе про то, как крысы загрызли ее кошку? – спросила Галина.

– В том-то и дело, что нет! Это рассказывал образ бабушки, но, к сожалению, узнать, было это или не было на самом деле, мы уже не сможем.

– А какая разница, было или нет? Важно то, что результат-то есть, – высказал свое мнение Александр. – Ведь не могло быть такого ужаса без причины. И если где-то в файлах мозга хранилась информация об опасности, то что за дело, какими образами эта информация расшифровалась? Важно, что в расшифрованном состоянии она может быть отредактирована и перезаписана в новый файл, который будет отвечать современным требованиям, что Оксана и сделала.

– О-о-о! – одобрительно произнес Владимир. – Саня начал оперировать компьютерными терминами! Вовка, ты оказался отличным учителем!

– Кстати, о компьютерах. – Вовка многозначительно посмотрел на Александра. – Дядя Саша, ты, между прочим, обещал.

– Ну, Володя! – возмутился Александр. – Уже поздно! Давай завтра с утра.

– Мальчики, не уходите от темы! – возмутилась Галина. – Получается, что информация, которая хранится в нашей генетической памяти, при определенных условиях включает определенные программы, которые были созданы нашими предками. Например, если видишь крысу – беги, а то укусит. И человек, не размышляя, выполняет программу. Тяжелые времена прошли, крысы перестали быть опасными, а программа продолжает жить и работать. Ой, сколько же в нас таких программ! – Она взялась за голову.

– Причем, скорее всего, эти программы защищены от взлома и от бездумного стирания, – предположил Александр.

– Почему? – спросили Галина и Владимир.

– Потому что они выполняют необходимую, как им кажется, функцию в программе выживания рода. Скорее всего… по крайней мере, я бы на месте Творца сделал именно так… каждая из этих программ имеет индивидуальный интеллект и инстинкт самосохранения. А если предположить, что они работают подобно тем, о которых мне рассказывала Сирин, то периодически они должны подпитываться энергией. Очевидно, что для этого им необходимо обновлять эмоции, которые их создали. Поэтому даже если в реальности невозможно создать ситуацию, которая может вызвать эти эмоции, то ситуация моделируется сознанием во сне.