Дора Карельштейн - Дурочка

Я набралась сил и ”по стеночке” опираясь на неё, и отдыхая, двинулась в путь.

По дороге, меня обнаружил персонал, и я заявила, что немедленно хочу рожать, потому, что моему ребёнку плохо!

Меня отвели в родильный зал, уложили на стол, сделали укол и начались роды.

Оказалось, что персонал, принимающий роды, ничего обо мне не знал, хотя задолго до знаменательного дня, я всем врачам уши ”прожужжала” о том, что у меня одна нога не сгибается в тазобедренном суставе и поэтому я не смогу принять обычное для родов положение, что не исключает возможности кесарева сечения.

Обо всём этом было записано в моей медицинской документации, которой никто не поинтересовался и ни о чём не позаботился, предоставив мне в очередной раз убедиться, что ”спасение утопающих – дело рук самих утопающих”.

Если я до сих пор живу, то только благодаря тому, что много, много раз, в жизни, в самых критических ситуациях, я упорно придерживалась этого лозунга и призывала на помощь свою собственную силу воли и жажду жизни.

Не так уж редко обстоятельства или судьба складываются так, что выживает только тот, – кто неудержимо хочет жить.

Как бы то ни было, я жить хотела неудержимо и также неудержимо хотела, чтобы жил мой ребёнок, поэтому я не обращала внимания на боль, и точно выполняла все указания акушерки: тужилась и не тужилась – всё, как она говорила… и без двадцати минут двенадцать родила сына.

У него была пуповина два раза обмотана вокруг шеи! Если бы я не отправилась в поход, опираясь об стенку, а ждала, когда кто-нибудь о нас вспомнит и позаботится, мой сын родился бы задушенным.

Ему хватило пары шлепков, и он громко закричал, сообщая, что население Земли увеличилось.

Я была совершенно счастлива и свободна, мне было легко и хорошо!

Я сразу же запомнила его физиономию и безошибочно узнавала его из целой тележки которую нам привозили для кормления, нагруженной одинаковыми свёртками с одинаковыми розовыми мордашками.

В то время в Советском Союзе женщины после родов находились в палатах по 7-10 человек, а детей привозили мамам на первое кормление только на третьи сутки.

А до этого надо было ждать и сцеживать молоко, которое собирали и сливали в общую кастрюлю, пастеризовали и кормили из бутылочек всех детей.

(Как хорошо, что СПИДА тогда ещё не было.)

Кто мог такое придумать и зачем?!

Ведь это было противоестественно, глупо и вредно во всех отношениях.

Во-первых, ребёнок должен сразу же видеть свою маму, а не чужие лица, закрытые маской, он должен сразу учиться сосать из груди, а не из соски.

Во-вторых, нельзя передать, как мама скучает и хочет видеть своего малыша!

Но самое невероятное и трудное – это сцеживать молоко, которое у молодой, здоровой женщины прибывает и прибывает, щедро истекая, как у зрелой берёзы весной сочится сок.

Никаких приспособлений для сцеживания молока, конечно, не было.

Никогда не забуду, как я сидела днями и ночами и доила, доила, доила, чтобы молоко не затвердело в груди и не наступило воспаления, лишив моего маленького питания.

Как только на третьи сутки его принесли, всё стало прекрасно.

Он властно присасывался к груди, положив на неё свою ручку, и казалось, что ничего более замечательного и значительного в жизни не существует.

И вообще, самое восхитительное в жизни это – рожать детей и всё, что с этим связано, начиная с любви и её кульминацией, девятимесячным ожиданием и гаданием кто же это всё-таки будет, рождением, кормлением, воспитанием, любовью и повторным прохождением по жизни со свадьбами детей и ожиданиями внуков!

Пока женщины наслаждаются и живут всем этим процессом, мужчины, с нашего непонятного согласия и доверия, не нашли ничего лучшего, чем забавляться военными играми, на которых наших мальчиков вполне серьёзно, не играя, калечат и убивают…

Интересно, что было бы, если бы, в один прекрасный век, случилось бы чудо, и у всех ”рычагов власти” оказались бы женщины, а мужчины использовали бы свою силу и ум исключительно на создание благополучия для руководящих и воспроизводящих женщин.

Так вот, интересно, были бы в таком обществе войны?

Наверное, на Земле воцарились бы мир и спокойствие, а мужчины с их умными головами, мощными плечами и неиссякаемой энергией так ”толкнули” бы прогресс, что жизнь стала бы истинной сказкой, то есть все Адамы и Евы снова вернулись бы в рай, но с правом любви и воспроизводства.

А как же с перепроизводством и перенаселением? – Спросите Вы.