Акилле Кампаниле - Если луна принесет мне удачу

Это был элегантно одетый и гладко выбритый молодой человек, лысый, неприятной наружности, с орлиным носом и желтоватой кожей. Его можно было бы назвать слугой кардинала, если бы рядом имелся кардинал. Но, к сожалению, молодой человек был один, хоть и держался крайне почтительно, как будто рядом находилось какое-то невидимое важное лицо. Он сидел очень прямо, держа руки на бедрах, [1]плотно сжав губы.

– Ваш? – спросил он у Филиппо, указывая на ребенка.

– До станции Сан-Грегорио.

Он объяснил, в чем дело.

– Я знаю, – сказал элегантный молодой человек, подмигнув. – Я какое-то время сам поставлял таких детей этой фирме.

– Это должно быть забавно, – заметила Сусанна.

– Я не отрицаю, но что же вы хотите! Работы море, а заработок мизерный; вкалывал как вол, а больше четырнадцати или пятнадцати детей в месяц раздобыть не удавалось. И потом, я собираюсь жениться, а родственники моей невесты хотели бы, чтоб я занялся чем-нибудь другим.

– А где вы брали детей? – спросил Солнечный Луч, торопливо припрятывая шляпу, свалившуюся с сетки.

– Да бросьте! – сказал элегантный молодой человек. – Вы что, до сих пор верите, что детей находят в капусте?

У каждого купе в поезде есть своя судьба, подчиняющаяся таинственным законам. Есть такие, в которых за всю поездку не проронят ни слова, и такие, в которых сразу же начинается разговор, и все обмениваются конфетками и визитными карточками, передают друг другу бутылки минеральной воды, рассказывают о своей жизни и расстаются с усиленным желанием увидеться снова. Обычно рядом с купе, в котором все молчат, оказывается купе, в котором все говорят. Там, где молчат, приходится слушать разговоры тех, других, сквозь двери и стенку, и кто знает, сколько раз эти люди хотели бы вмешаться в разговор, а не могут. Среди голосов, которые доносятся из соседнего купе, всегда присутствует женский, не смолкающий ни на минуту.

Купе, в котором разместились наши друзья, было из тех, в которых все молчат. Но они этого не знали, и сразу же завязался оживленнейший разговор.

– Бедный я, несчастный! – крикнул Филиппо, хлопая себя по лбу, а поезд уже трогался.

– В чем дело?

– Я забыл забыть чемодан!

Филиппо был очень рассеян. Но он был необычным рассеянным: вместо того, чтобы забывать вещи, он забывал забывать их. Поэтому, в сущности, его жуткие страдания были совершенно напрасны. Чтобы успокоить его, вынуждены были прибегнуть к силе.

– Потому что, – объяснил он своим спутникам, – нет ничего хуже, чем забыть что-нибудь в дорогу. А уж в поездках я кое-что смыслю.

– Может быть, – сказал элегантно одетый молодой человек, – вы из тех, о ком говорят, что они «прирожденные путешественники»?

– Как вы догадались?

– По лицу.

– В самом деле, – сказал Филиппо. – Я много поездил.

Он закурил одну из своих тонких русских папирос и добавил:

– Мысленно.

– Я так и думал!

– В молодости, однако, я много ездил по одной необычной причине: я заболел в спальном вагоне. Врач, который ехал в том же поезде, сказал мне, что я проболею еще полгода. Поэтому я посчитал нужным не вставать с постели и полгода ездил туда-сюда по маршруту Париж – Лион – Средиземноморье. Потом вагон прицепили к скорому Милан – Париж – Лондон, на котором я успешно миновал кризис. Еще месяц я провел в «Восточном экспрессе», но тут у меня случился рецидив из-за столкновения; после чего вагон из-за повреждений отправили на маршрут Неаполь – Палермо. А период выздоровления пришелся на ремонтное депо.

– Я тоже много ездил в спальном вагоне, – сказал элегантный молодой человек, который значительно прибавил в смысле соперничества, а звали его Гверрандо, – по одной необычной причине. Однажды вечером я выехал из Рима во Флоренцию. За полчаса до прибытия, а именно – в половине шестого утра, в дверь постучал проводник. Я не привык вставать так рано, поэтому сказал ему: «Дайте мне поспать еще чуть-чуть». А когда проснулся снова, мы уже проехали Флоренцию, и мне пришлось ехать до Милана; отсюда в ночь я отправился во Флоренцию, в спальном вагоне. Незадолго до прибытия во Флоренцию в купе постучал проводник. Поскольку было очень рано, я попросил его дать мне поспать еще полчасика. Так мы проехали Флоренцию, и мне пришлось ехать до Рима. Короче, я ездил так полгода по маршруту Рим – Милан через Флоренцию. А ведь во Флоренции меня ожидало яркое любовное приключение, о котором я вам расскажу на станции Роккамонтана, если дотерпите.