Сергей Алексеев - Игры с хищником

Через четыре месяца безмятежного счастья и полной свободы неожиданно пришел Горчаков и предупредил, что Баланов срочно выехал в командировку по странам рассыпающегося Варшавского Договора, прикрыть некому и в ближайшие дни готовится арест. Сергей Борисович не поверил ему и, по сути, прогнал, поскольку не чувствовал ни угрозы, ни тем паче чьего-то прикрытия: казалось, жизнь опрокинулась в неуправляемую и приятную стихию.

Однако в ту же ночь, уже под утро, нагрянул обыск, причем унизительный – простукали стены, взломали паркет и даже вспороли их с Верой брачное ложе, после чего забрали все письма, бумаги и уехали. Что искали, так и осталось непонятным, но Горчаков явился во второй раз и посоветовал на время уехать из Москвы, дескать, теперь уж точно арест неминуем, а во внутренних камерах КГБ могут сделать все, что угодно, например напичкать спецсредствами и превратить в растение.

И даже тогда Сергей Борисович не ощутил опасности, однако Вера встревожилась и настояла, чтобы он до возвращения Баланова уехал хотя бы в Ельню, к матери, сама же вызвалась исполнять обязанности связного между ним и Горчаковым.

По ее же совету он отправился на поезде, в плацкартном вагоне – благо, что с бородой не узнавали, и позже выяснилось, что арестовывать его пришли буквально через час, как только он покинул квартиру, а в аэропорты разослали ориентировки. Горчаков подготовил несколько конспиративных квартир в разных городах, но и они бы не спасли, если б кому-то сильно захотелось упрятать его за решетку; судя по сообщениям в прессе, Сергея Борисовича вместе с другими такими же опальными политиками попросту выдавили из столицы и, пока в стране нет Баланова, попытались переломить ситуацию. Целую неделю Москву захлестывали хорошо организованные митинги в поддержку курса Политбюро ЦК, но когда непотопляемый авианосец вернулся в порт приписки, улицы и площади опустели как по команде.

Все это время Сергей Борисович жил у матери, особенно-то не прятался и выходил на прогулки поздним вечером не потому, что боялся преследования: старался избегнуть вопросов земляков, которых интересовало не только то, почему он отпустил бороду, а что будет со страной.

В то время он еще сам не знал ответа.

Из Ельни он вернулся с сыном Федором и, когда узнал о беременности Веры, впервые испытал то, что тлело в нем давно и смутно, никогда не вырываясь наружу, – отцовские чувства...

Он так и не уснул до утра, и дорога, на минуту пригрезившись наяву, утонула в прошлом, которое теперь, за давностью лет, тоже казалось сном.

Вера будто явилась из воспоминаний – прилетела первым рейсом из Мадрида, приехала на такси из аэропорта и, как обычно, без звонка. Не снимая плаща, она вбежала в спальню и, увидев мужа, перевела дух.

– Мне почудилось... С тобой что-то случилось! – Она склонилась и чмокнула в губы, опахнув запахом морской соли. – Когда ты бросил трубку... Меня будто током пробило!

– Я думал о тебе, – примирительно сказал Сергей Борисович. – Вот сейчас лежал и думал...

– Ты не заболел? – Она пощупала лоб. – Это что? Опять бороду отпускаешь?

– Сычу полагается. А где Марина?

Жена наконец-то сняла плащ и сапоги, присела на кровать и обреченно бросила руки.

– Осталась на яхте... А я схватилась и полетела! Как на пожар... Вдруг показалось, тебе так плохо!..

– Значит, помолвка не состоялась?

– Почему? Они обменялись кольцами...

– А что же ты не радуешься? Будешь тещей принцу и сватьей королю.

Вера сверкнула на него недовольным и печальным бабьим взглядом, однако не реагировала на его насмешливый тон – что-то скрывала...

– Нет, мне все равно тревожно... Что здесь произошло? Почему Горчаков сидит в передней?

– Ему тоже показалось...

– Вижу, сегодня еще не спал, лежишь, как всегда, одетым, и взгляд сычиный... Что делал ночью?

– Писал! – с легкостью признался он. – Почти до утра...

– Опять? Ты же зарекался!

– Мне стало так грустно. Все бросили, никому не нужен...

– Сережа! – Вера обхватила голову и встряхнула. – Ну кто тебя бросил? Что ты говоришь?

– Ты вся пропахла морем. – Сергей Борисович обнял ее и затих. – Даже волосы...

И вспомнил курортный роман с Натальей...

– Все, теперь и на минуту не оставлю, – клятвенно произнесла жена. – Буду всегда рядом. Днем и ночью! Никуда больше не поеду и стану служить тебе верно и преданно.

Он изумленно привстал.

– Что это с тобой? С чего вдруг?

Вера прижалась к нему и зашептала: