Ханс-Петер де Лорент - Негласная карьера

– Контроль, товарищи, плох не сам по себе. Вопрос в том, чьим интересам он служит.

Поммеренке хорошо помнил подобные рассуждения, хотя не до конца усвоил их суть. Разве может стать хорошим при социализме то, что плохо при капитализме? Тут-то и говорили обычно о классовом подходе.

Ульф приводил тогда в пример даже ведомство по охране конституции. Дескать, все решает, кто охраняет и от кого охраняет. И при социализме нужна организация, которая присматривала бы за врагами социалистического строя, за контрреволюционерами, за всеми теми, кто хочет повернуть вспять колесо истории.

– И у нас, – говорил Ульф, – тоже есть сферы общественной жизни, где действительно нужно защищать конституцию. Пусть, например, государственные органы разберутся в антиконституционных действиях неонацистов и прикроют эту лавочку. Ничего не имею против такой охраны конституции.

Против необходимости особой внутренней службы при социализме никто не возражал, а тут многие запротестовали. Как можно защищать тайную полицию капиталистического государства? Да еще считать, что при некоторых обстоятельствах она способна играть положительную роль? Кто контролирует аппарат тайной полиции?

Все эти словопрения действовали Рюдигеру на нервы. Одно из двух: либо ты за, либо против. И нечего мудрить. Не может тот, кто слывет врагом демократии у нас, быть защитником народа «у них».

Стоп. Все воспоминания о курсах, на которые, Поммеренке ходил по чужому заданию, но не без интереса, вмиг вылетели из головы. Вот решение проблемы! Потрясающе!

А Вайнман хорош. Какова выдержка. Выдает настоящую сенсацию и держится скромником.

Отчет составлен в строгой хронологической последовательности. Никаких журналистских выкрутас, ни малейшей попытки выставить себя, автора отчета, в выгодном свете, хотя неожиданно события приняли весьма драматический оборот. Как сообщал Вайнман, собрание, протекавшее до того вполне обычно, в двадцать часов четырнадцать минут было сорвано.

Двери малого зала ресторанчика «Килертруд» с треском распахнулись, и пятнадцать-двадцать турок ворвались внутрь. На вид они мало чем отличались от большинства участников собрания. Возраст от двадцати до сорока пяти лет, одеты в синие или серые костюмы, без галстуков. Кое-кто в куртке поверх пиджака. Выступал как раз турецкий профсоюзник Мехмет Бурзан, тридцати пяти лет, член производственного совета крупного металлургического предприятия, где занято много иностранных рабочих.

Собрание прервалось, так как никто, в том числе Вайнман, ни секунды не сомневались в злонамеренности ворвавшихся. Бурзан прекратил свое выступление о дискриминации иностранных рабочих, некоторые из слушателей вскочили с мест. Началась перепалка, с обеих сторон кричали, размахивали руками.

Перебранка шла по-турецки, лишь изредка раздавались немецкие слова, чтобы объяснить присутствующим немцам, что происходит, однако и эти выкрики заглушались общим гамом, поэтому Вайнман не сразу, но все-таки сообразил, что ворвались «серые волки» (их обзывали фашистами, это слово звучит похоже и на турецком).

Вайнман затруднялся сказать, с чего именно началась драка. Поммеренке живо представил, как Вайнман старался уберечь свою марк-шпицевскую физиономию. Сам-то Рюдигер и подавно перетрусил бы. В таких случаях главное – спасать свою шкуру. Да и не важно, кто ударил первым. Важнее результат, а результат – многообещающий.

Далее Вайнман привел данные полицейского протокола и сведения, полученные из больницы. Ранены двадцать четыре человека. Из них лишь семеро ворвавшихся на собрание. «Серые волки» основательно подготовились к драке, об этом свидетельствовали спрятанные под пиджаками и куртками ножи, металлические прутья и даже велосипедные цепи.

Среди тяжело пострадавших оказались Феликс Бастиан и турецкий профсоюзник. По словам Вайнмана, правые экстремисты первым делом бросились на сцену. Кроме того, они с фанатичной яростью накинулись на стол с книгами и брошюрами. Стол разбит в щепки, книги разбросаны и растоптаны. По предположению врачей, Бастиана ударили по голове стулом. В результате – сотрясение мозга, сломана переносица. С профсоюзником дело обстояло еще хуже. Ему нанесено множество ножевых ранений, сильно задето левое легкое. Полицию вызвал хозяин ресторанчика, та прибыла сравнительно быстро, но уберечь зал от разгрома не сумела. Правда, угрозой применить оружие ей удалось остановить потасовку. Поммеренке отметил, что полиция переписала данные с документов всех присутствовавших и задержала наиболее активных участников драки с обеих сторон, всего семь человек.