Игорь Журавель - Бессмертная традиция

Больше, похоже, внутри делать было нечего. Тем более, с улицы начал доноситься гул. Он примешивался к леденящему скрежету, доносившемуся со стороны леса, о котором я забыл упомянуть. Скрежет, вероятно, объяснялся тем, что, согласно мифам, этот лес был железный.

Я вышел из рукавицы и увидел парня в кольчуге с двуручным мечом в руках. Он шел прямо мне на встречу. Кого-то он мне напоминал – похоже, один из псов Игнатия. Эге, а я-то безоружен, эдак и в капусту порубит, крестоносец хренов. Впрочем, смотрел он куда-то мимо меня. Я обернулся в сторону леса и узрел нехилый отряд женщин-троллей верхом на огромных волках. Они направлялись в нашу сторону. Крестоносец, гордо подняв голову, двигался к ним на встречу, размахивая мечом.

Похоже, этот отважный безумец будет вскоре пировать в чертоге Одина. Да, он, вероятно, христианин, но в Вальхалле не особо смотрят на вероисповедание. Тем более, христианин, полагаю, условный. Просто парень, подсаженный на средневековую романтику. В чем-то заслуживающий восхищения, несмотря на то, что изначально примкнул к избравшим путь разрушения.

В мои же планы скорый визит к Вальхаллу не входил, у меня была еще куча в Мидгарде. А как туда попасть? Я осмотрелся по сторонам, и увидел вещь, еще более удивительную, чем женщины-тролли из Железного леса – радугу, упирающуюся в землю. Видимо, тот самый знаменитый мост Бильрест. Что ж, настало время поймать радугу, как завещала Морриган. Вперед.

6

Мы расположились в баре Конторы, я, Генрих и Винс. Я рассказываю о своих приключениях в Етунхайме. Рассуждаем о судьбе того парня из Ордена. Скорее всего, он мертв, но Генрих сомневается:

– Кто сказал, что эти бабы из Железного леса его завалят? Может они его на пир решили пригласить?

– По их виду не скажешь.

– По виду сложно что-либо сказать. Часто самые ужасные вещи выглядят вполне безобидными и наоборот – то, что нас пугает, на самом деле не таит никакой опасности. – Генрих с довольным видом прихлебывает саке.

– Да, согласен. Тут еще вопрос восприятия. Вот, например, детей в детстве бабаем пугают, а меня им напугать было невозможно. Реально ведь слово смешное – “бабай”. Ну, как можно бояться кого-то с таким именем. И вообще, кто его знает, куда он детей утаскивает. Может, куда-то в замечательное рок-н-ролльное место. Не зря ведь в англоязычных странах его называют “boogeyman”. От слова “boogie-woogie” (ну, или наоборот).

– А как они выглядели? – Интересуется Винсент.

– Ну, как троллихи выглядят. Здоровенные такие, уши большие. Я, знаешь ли, не мастер описывать внешность. Меня описания внешности в книгах, например, всегда смешили. Так когда я читаю, что у персонажа длинный нос, он представляется мне настолько длинным, как будто речь идет о Пинноккио, решившем заняться политикой. О всяких там носах картошкой или пуговкой, квадратных лицах и прочем лучше вообще даже не думать. Книги для меня просто кишат уродцами.

– Кстати, Варг, – переводит тему Генрих, – что ты думаешь о так называемом птичьем языке?

– Полагают, что птичий язык – изначально сигналы, имитирующие голоса птиц, которыми обменивались разведчики. Но предание говорит, что некоторые люди действительно понимали речь птиц (например, Один, Сигурд). Естественно, птицы сами по себе не вели каких-либо содержательных разговоров, тем более касающейся жизни людей. Однако они служили как бы биопередатчиками, которые использовали древние. Так, как корова была запрограммирована на то, чтобы есть, давать молоко и быть зарезанной на мясо, птицы были запрограммированы на передачу информации. Этим можно объяснить и легенду о воронах Одина (хотя есть и альтернативные трактовки, например, что ворон – его фюльгья).

– Но птицы же в основном тупые. Почему бы не доверить передачу более умным животным. Например, котам или ослам? – Удивляется Винс.

– Что тупые – это только плюс. Они не анализируют информацию, просто выдают ее не задумываясь. Поэтому можно избежать ее искажения. Кроме того, умных животных существенно сложней программировать. Тех же котов, например, даже в разы сложнее, чем людей. Плюс – скорость передачи данных, птицы перемещаются достаточно быстро.

– Совершенно верно, чувак, – одобрительно кивает Генрих, – я, кстати, эту технологию активно тестирую. Сейчас продемонстрирую.

Генрих закрывает глаза и замолкает, по всей видимости, посылая мыленный сигнал. В бар впархивает небольшая птичка с коротким торчащим вертикально хвостом, садится ему на плечо и начинает что-то щебетать ему в ухо. Закончив передавать сообщение, она улетает.