Эрик Бутаков - Одиннадцать

– Хочешь ко мне?

– Хочу! – сознался Ефим. – В августе!

– Ну и дурак! – Маша «омыла» груди.

– По башке получишь! – пообещал Ефим, отвернулся и пошел прополаскивать шкуры.

Звонкий Машкин смех ещё долго стоял в ушах.

Теплый ручей действительно в зарослях «буйной» травы впадал в небольшую речушку. В этом месте впадения ручья в реку, цвело всё с таким остервенением, видимо, потому что теплая и хрустальная воды соединялись. Ефим, чтобы не глядеть на голую Машку (а так подмывало!), стал прополаскивать шкуры именно здесь. Толком не зная, что делать, он сполоснул шкуры и понюхал – запах исчез. «Ну, и нормалёк!» – решил Ефим и пошёл обратно, чтобы развесить шкуры где-нибудь в тени – он знал, что на солнце не стоит – затвердеют. Хотя и солнце уже было на исходе, но, все-таки, это было же солнце. Найдя подходящий сук, Ефим аккуратно развесил обе шкуры на нем, надеясь в душе, что сделал всё правильно. «Нашли скорняка!» – бурчал Ефим. Потом он вышел из «буйных» зарослей.

В бассейне Вова лежал на Машке. Та, раздвинув ноги и обхватив ими Вову, ещё и спину обвила руками и, откинув голову назад, часто дышала и всхлипывала, как сука! Вова возился на Машке, кряхтя, как… Картинка совсем неприличная! «Ну, что за люди?!.. – сплюнул Ефим. – Совсем оборзели!»

И шагнул обратно в заросли, чтобы не видеть этих извращенцев!

Пройдя в сторону по густой траве, он вышел на край поляны в районе ульев.

Пчелиная жизнь гудела угрожающе.

– Блин! И сюда ходу нет! – выругался Ефим, но попер, как танк, между ульев.

Пчелы его не тронули.

Для успокоения, выйдя на грядки, Ефим полюбопытствовал, что же на них растет? (А в глазах всё время стояла картинка: Машка и Вовка в одной ванне! И трясущаяся жопа, обхваченная тонкими ножками!)

На грядках рос дикий (уже, наверное, не дикий) чеснок, лук (такой же), картошка (он узнал её по еле-еле вылезшим росткам – тысячу раз окучивал. Откуда она здесь?!) и что-то ещё, пока не очень понятное, потому что ещё совсем молодое. Приятно пахло землёй… и какими-то далекими воспоминаниями из детства. Ефим, хоть и не был деревенским пацаном, но запах земли – всегда запах детства! Ефим посмотрел на тихий лес с молодой летней листвой, освещенный «поздним» солнцем, посмотрел на небо, безоблачное и глубокое, и почувствовал, как он всё-таки сильно устал! И он расстелился на тёплой земле между вкусно пахнущих грядок. Солнечные лучи приятно грели небритое лицо. Через минуту он незаметно заснул.

– Ты чё, брат?! Мы тебя потеряли! – выбритый, вымытый, свежий, как огурчик, Вова тряс Ефима за плечо. – Всё нормально?

Ефим тут же вспомнил его незагорелую задницу!

Заспано оглядевшись по сторонам, не увидев никого, кроме Вовы (Машка со стариком о чем-то смеялись возле стола), Ефим зло спросил:

– Как?!

– Чего? – не понял Володя.

– Ну, как? Всё? Обезвредил?

– Кого обезвредил? – Вова нахмурил брови.

– Вован, не делай глупые глаза! – Ефим приподнялся. – Я вас в бассейне видел!

– В каком бассейне?

– С Машкой!

– Тебе что – страшный сон приснился? – Вова не шутил.

– Ты Машку в бассейне… – Ефим осекся. – Ну, ты ей вдул?

– Кому? Махе, что ли? Ты чё – мух объелся? Она же… – пацанка совсем!

– Я видел вас!

– Кого ты видел?! – Вова постучал указательным пальцем по лбу. – Очнись, Фима – ты ещё спишь!

У Ефима опять похолодела спина (да сколько ж можно?!)

– Так, ты с ней не… спал?!

– Ефим… ку-ку… пойдем кушать! – Вова подал руку, чтобы Ефим встал.

– А кого я видел? – Ефим не понимал, но, опершись на Вовину руку, поднялся. – Ты с ней не трахался? Я же вас видел!

– Пошли жрать, блядь, достал непонятливый! – выругался Вова, развернулся резко и пошел к столу. – Не трогал я её!

– Не понял – бред какой-то! Галлюцинации опять? – Ефим посмотрел на дом старика, на старика, который всё слышит и всё знает, оглянулся, посмотрел на голую сопку напротив, на кровавое вечернее солнце, на холодную наползающую тучу, ощутил тревогу и вдруг всё понял!

Он резко обернулся на дом! Ну так и есть – над крышей дома не было печной трубы! Даже в зимовьях буржуйки стоят, а тут ни печи, ни поленницы, зато картошка растет и пчёлки жужжат! А вот птицы – молчат! Шестьдесят лет без печки?! Лажа же полная!

– Всё! Уходим отсюда! Однозначно! И быстро! – Ефим, не теряя времени, двинулся к летней кухне.

Машка уже ела какую-то кашу из глиняной чашки. Смеялась, рассказывая старику глупую историю из своей жизни.

Вова, тоже уже примостился рядом и готов был начать жрать.