Александр Ермак - Чагудай

Единственное, что оставалось в доме родным – это старая кожаная сумка с истершимся тиснением. Когда-то ее, как трофей, с войны принес дед. Не знаю, что в ней хранилось в Чагудае при его жизни. При моей она была семейным архивом.

Я достал сумку из шкафа. В маленьком отделении – свидетельства о рождении. Сложены по порядку и перетянуты резинкой:

«Родился Петр Парфенов…» – дед,

«Родилась Анастасия Комарова…» – бабка,

«Родился Иван Парфенов…» – отец,

«Родилась – Любовь Ромашова…» – мать,

«Родился Семен Парфенов…» – брат,

«Родился Николай Парфенов…» – я,

«Родилась Варвара Парфенова…» – сестра.

Тут же другой резинкой перетянуты свидетельства о смерти. Тоже по порядку:

«Свидетельство о смерти Петра Парфенова…»

«Свидетельства о смерти Анастасии Парфеновой…»

«Свидетельство о смерти Варвары Парфеновой…»

«Свидетельство о смерти Семена Парфенова…»

«Свидетельство о смерти Ивана Парфенова…»

«Свидетельство о смерти Любови Парфеновой…»

Я следующий – Николай Парфенов…

Похоронив столько близких, я уже давно не боялся смерти. Но умру только не здесь. Я не порадую Чагудай, не дамся ему. Нет.

В большом отделении сумки – другие документы: аттестаты, удостоверения, справки:

«… об окончании средней школы выдан Семену Ивановичу Парфенову…»

«Парфенову Ивану Петровичу присвоен 6 (шестой) разряд отливщика…»

«Настоящая справка выдана Л.А. Парфеновой в том, что она является матерью троих детей…»

И тут же в конвертике с надписью «Сема» пучок белесых волос. Это с его первой стрижки. В другом конверте три бирки из роддома: «С. Парфенов», «Н. Парфенов», «В. Парфенова». Я поискал еще конвертики, но ни моих, ни Вариных первых волосков почему-то не сохранилось.

Только квитанции:

«Уплачено за швейную машинку…»

«Получено за холодильник…»

«Уплачено за телевизор…»

За велосипед – мне. За магнитофон – Семену. За часики – Варе…

А еще рецепты, записанные матерью в разные годы:

«Отбитый кусок говядины свернуть рулетиком…», «Завернуть рыбу в фольгу…», «Засыпать бруснику сахаром…» Какими же вкусными были ее пирожки…

Потертые, разваливающиеся бумажные листы. Очень неразборчиво: «Да не будет у тебя других…», «Не возомни себе…», «Не произноси…всуе», «Помни…», «Чти…», «Не убий», «Не прелюбо…», «Не укради», «Не лже…», «Не жела…» И еще то ли заговоры, то ли молитвы. Это все бабки Насти. Вовремя она родилась и вовремя померла…

Первые рисунки Семена. Грузовые машины. Танки…

Тут же рисунки Вари. Зеленые березы. Желтые ромашки. Желтое солнце. Невеста в фате. Так и не стала Варя невестой…

Мои первые чертежи. Столько лет их мама хранила…

И еще пачка писем, перевязанных суровой ниткой. Мать иногда перечитывала их, когда оставалась одна:

«Расположили нас по квартирам. Хозяева вежливые, культурные. Каждое утро нам кофе подают. Мужики тут носят шляпы и снимают их при встрече друг с другом, раскланиваются перед бабами. Пьют ликеры такими маленьким рюмочками. И не пьянеют. И непонятно, зачем тогда пьют. А чаще совсем только сидят с кофе или булочкой или пирожным. Ложечками ковыряют…»

Это письмо от деда. В войну он побывал в Шольском. И может, когда рядом со мной маленьким мама читала это письмо вслух, впервые захотел я из Чагудая в этот город?

«Был на своем первом дежурстве. Так спать охота. А нельзя. И еще есть все время хочется, аж живот сводит. Кормят не очень. Уже два дня в туалет сходить нечем. Ждет ли меня Ольга?…»

Это от Семы из армии, в которую я не попал, поступив в институт.

«Простите, христа ради. Не знаю, как это вышло. Виноват, я виноват. Не знаю, как людям, как вам в глаза глядеть, когда выйду… Как вы, как мои?

Простите, простите христа ради…»

Это письмо от Валерки. От соседа, нечаянно убившего Сему. Не на много пережившего его в тюрьме.

«Поздравляю с Новым Годом!

Отец все еще злится, что ты уехал в институт.

Твой Серега заходил про тебя спрашивал.

Твоя Зойка вышла замуж и все знают, что уже беременная. Им подарили на свадьбу гараж для машины.

Братик, будь здоров. Хорошо учись и тебе много-много счастия!

Пиши. Целую. Твоя сестренка.»

Почему-то не отправленная открытка от Вари. Не из-за Зойки ли? Чтоб меня не расстраивать?…

Какие-то фантики, фотографии артистов. Наверное, тоже Варино…

«Не обижайся, что редко пишу. Кроме учебы, еще подрабатываю на стройке. Так что денег не присылай мне больше, хватает. Народ здесь хороший. Только какой-то странный… Никак привыкнуть не могу… Как получится – приеду, обо всем расскажу…