Виталий Бернштейн - Осень в Бостоне

Белкин торопливо спустился по ступенькам в подвал. Ефимыч лежал все так же, на боку. Но теперь его хриплое дыхание было хорошо слышно! Белкин подхватил сухонькое тело Городецкого на руки. Не чувствуя тяжести поднялся по лестнице, потом вышел на крыльцо. Возле крыльца еще валялся его раскрытый зонтик…

Поудобнее положив голову друга себе на плечо, Белкин шел по улице. Холодные дождевые струйки скатывались по лицу Ефимыча. И тот, не открывая глаз, слизывал их с губ. «Пить хочет! – сообразил Белкин. – Погоди, сейчас придем – дам тебе пить… Вот мы и дома уже…»

Толкнув ногой незапертую дверь, Белкин занес Ефимыча на кухню, уложил на мягкий диванчик у стены. Приподнял голову Ефимыча, придвинул к его губам чашку с холодной водой. Послушно сделав несколько глотков, тот на секунду приоткрыл глаза, вроде бы, даже улыбнуться попробовал.

– Ефимыч дорогой, как себя чувствуешь? – спросил Белкин.

– Спа-си-бо, – медленно произнес тот. С закрытыми глазами, допил воду, повернулся лицом к спинке дивана. Белкин сунул ему под голову подушечку. Дыхание у Ефимыча было теперь ровным, спокойным.

Белкин уселся за кухонный стол, снял телефонную трубку. Через справочную узнал номер ФБР и позвонил. Дежурный на другом конце провода ответил сперва, что Пол Белкин среди сотрудников Бостонского управления ФБР не числится; после долгих объяснений соединил с группой Стивенса. Там, узнав, что звонит отец, попросили подождать, пока позовут Пола. Ему на работу Ваня никогда не звонил – через минуту в трубке послышался встревоженный голос Павлика.

– Да нет, сынок, у нас ничего не случилось. Случилось, но не у нас… Короче, те, которых вы разыскиваете, – они здесь, в Рэндолфе, соседи Городецкого… Не беспокойся, никуда не убегут, я позаботился… Потом все расскажу. Приезжай со своими, я в домике Ефимыча.

Что-то теплое потерлось о мокрую лодыжку Белкина. Это был котенок. Он поднял на Белкина голову и сердито мяукнул.

– Лука, голубчик, кушать, никак, хочешь? Со вчерашнего голодный…

– Консервы для него в холодильнике, на нижней полке, – не открывая глаз, отозвался вдруг Городецкий.

Белкин достал из холодильника банку с кошачьими консервами, переложил их в кормушку. Туда сразу же уткнулась голова котенка.

Кровь из простреленной руки уже почти не сочилась, и боли особой Белкин не чувствовал. На всякий случай он забинтовал рану, отыскав бинт в одном из кухонных шкафчиков. Потом присел у стола, устало прикрыл глаза ладонью. Посидел так, приходя в себя. А когда убрал ладонь, заметил на столе исписанный рукою Ефимыча листок. Сверху на листке было аккуратно выведено: «Милой Верочке – от всей души…» Дальше следовал текст стихотворения:

Дочитать стихотворение Белкин не успел. Повернув голову к окну, увидел: две машины со скрипом тормозят возле дома. Из первой выскочил Павлик, за ним какой-то рыжеволосый в сером мешковатом пиджаке. Потом из машин посыпались еще люди в куртках с надписью «ФБР»… А дождь все моросил. Обложной, осенний.