Виталий Бернштейн - Возвращение

– Ну что, хозяин, поехали? – массивный шоферюга в черной кожаной куртке стоял перед Аликом, щерил, изображая улыбку, крупные желтые зубы; волосатые пальцы раскачивали цепочку с ключами от машины. – Да ты не сомневайся, много не возьму. Десять баксов дашь? Ведь это же по нынешним временам не деньги. Просто в центр порожняком ехать не хочется, люблю поболтать с попутчиком.

«Действительно, недорого – в Сан-Франциско за поездку из аэропорта до дома слупили бы не меньше тридцатки» – подумал Алик.

– Мне в Измайлово надо, – сказал он.

– Нету проблем. Это, можно сказать, по пути мне.

В углу зала Алик увидел окошечко, а над ним надпись: «Обмен валюты».

– Подожди только, я сейчас доллары обменяю.

– Дело, конечно, хозяйское. Но я бы не советовал – в центре найдешь пункты обмена, где курс получше. А со мной тебе рублями расплачиваться не надо. Я же сразу сказал – десять баксов… Поехали, нечего время терять.

Прихватив мощной рукой сумку Алика, он вывел его наружу. Под широким навесом, вдоль тротуара жались друг к другу разномастные машины. Открывая заднюю дверцу красных «жигулей», шоферюга сказал:

– Садись сзади, хозяин, там тебе с сумкой удобнее будет.

В толчее подъезжающих и отъезжающих машин «жигули» осторожно выбрались из-под навеса. В глаза Алику ударил солнечный свет, пронизывающий коричневатую дымку над аэропортом. Трава по краям дороги была еще прошлогодней, пожухлой; лишь кое-где проступали изумрудные пятнышки молодой травки. Начало мая. Видать, весна в этом году в Москве поздняя.

– Ну, как погода в Нью-Йорке?

– Дождик, – отозвался Алик.

– А у нас, наконец, тепло пришло. Душа не нарадуется.

Дорога от аэропорта поднялась на эстакаду. Сразу за эстакадой «жигули» свернули налево и выскочили на широкое многорядное шоссе. «Ленинградское шоссе» – вспомнил Алик.

– Вот, блин, опять стоит, – выругался шоферюга. – Спасенья нету от этих гаишников.

Впереди, у края шоссе, застыла фигура в милицейской форме; в руке – протянутая горизонтально милицейская палочка. Скрипнув тормозами, «жигули» остановились на обочине.

Не говоря водителю ни слова, пузатый, невысокий гаишник прошелся вдоль машины; зачем-то постучал палочкой по колесам; сквозь боковое стекло осмотрел все внутри. Оглянувшись, резко распахнул заднюю дверцу, плюхнулся на сиденье рядом с Аликом, молча потянул из его рук сумку.

– Ты чего, ты чего? – удивленно забормотал Алик.

– Замри, падла! – сидевший впереди шоферюга повернулся и ткнул могучим кулаком в лицо Алика. Удар пришелся по нижней челюсти, во рту сразу появился солоноватый привкус крови. Нашарив левой рукой дверную ручку, Алик резко дернул ее. Но дверь не открылась. «Заблокировали, все предусмотрели» – пронеслось в голове.

– Да что же ты, падла, делаешь? – заорал шоферюга, заметив попытку Алика открыть дверцу. Перегнувшись с переднего сиденья, он сдавил волосатыми пальцами шею Алика. Пальцы были словно клещи. Алик захрипел.

– Ты там поосторожней, не придуши совсем, ему еще чуток пожить надо, – не подымая головы от сумки, недовольно распорядился «гаишник». Пальцы на шее немного расслабились. Скосив глаза, Алик наблюдал, как «гаишник» переворошил содержимое сумки – будто искал чего-то. Потом принялся за карманы Алика.

Мимо, по Ленинградскому шоссе, с ревом проносились тяжелые автофургоны, катили автобусы, легковушки. Никому не было дела до красных «жигулей», остановившихся на обочине. «Гаишник» засунул руку с массивным золотым перстнем на указательном пальце во внутренний карман куртки Алика, куда тот положил после таможенного досмотра свои документы. Вытащив паспорт, «гаишник» раскрыл его, прочел по складам латинские буквы: «А-лек-сан-дер Фе-до-ров». Недоуменно бросил взгляд на фотографию в паспорте, потом – на Алика.

– Ты кого же мне привез, отморозок? – глухо спросил он шоферюгу.

– Кого ты сказал, того и привез. С нью-йоркского рейса. И вот усики, как на той фотографии, что ты мне показывал. А еще и отметина на лбу.

– Так отметина должна быть слева, а у этого – справа! – «Гаишник» многоэтажно выругался. – Давай быстро в аэропорт – авось, того еще застанем!

– А с этим что делать?.. Пришить – и дело с концом.

– Тебе, отморозку, только бы пришить. Время потеряем!.. Извиняюсь, мистер Александер, за беспокойство… А ну, вываливай, пока я добрый!

«Гаишник» открыл дверцу со своей стороны, вытащил Алика наружу, кинул на обочину его сумку и документы.